- Это наша парта, господин Штейнберг, - улыбаясь сказал Люциан.
По классу прошел сдержанный гул.
- Вы же уволены из гимназии, - растерян - но сказал Штейнберг.
- Что? - резко спросил Ренэ, отступая на шаг.
- Вас не было в прошлом году, - продолжал Асик, - а сегодня новый год и каждый садится там, где хочет.
- О? - произнес Ренэ.
- Make your mind easy! - быстро проговорил Люциан.
- Кто дежурный?
Дежурные стояли по обе стороны кафедры и, видимо, не имели ни малейшего намерения вмешиваться в конфликт.
- Господин дежурный, - сказал Люциан, - будьте любезны освободить парту братьев Гартингов.
Амбражунас вздохнул, собрал книги и двинулся в глубь класса, по направлению к знаменитой «Камчатке». Штейнберг не сдвинулся с места.
- О? - снова изумился Ренэ.
Улыбка исчезла С губ Люциана.
- Кучинский! - сказал он громко.
С «Камчатки» поднялся великовозрастный верзила с огромными красными ручищами.
- Освободи парту, - сухо сказал Люциан по - польски и отошел к окну.
Кучинский неловко ухмыльнулся. Собственно говоря, вступать в бой с Асиком Штейнбергом не имело никакого смысла. Асик давал всей «Камчатке» списывать классные работы по алгебре, и без него второгоднику Кучинскому пришлось бы плохо. Но братьев Гартингов он боялся еще больше. Он сделал нерешительный шаг вперед.
- Ну? - нетерпеливо произнес Ренэ.
- Кучинский, - раздался спокойный голос Антося Кондратовича, - мне что - то не нравится сегодня погода.
Кучинокий остановился. Антось Кондратович по школьной шкале представлял собой приблизительно линейный корабль с мощным бортовым залпам, и его вмешательство сильно осложняло положение.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.