[gap3] 1

На аэродроме было оживлённо, самолёты взлетали, шли на посадку, но Рябушкин, обычно с жадностью следивший за полётами, теперь не поднял даже головы, не обернулся: ему тяжело было смотреть, как летают другие. Он добрёл до деревни и зашёл в лётную столовую - пообедать. Он был очень голоден. Он теперь всегда был голоден. Все лётчики были голодны. Говорить об этом в эскадрилье было не принято, потому что лётчики знали, что здесь, внутри кольца, создан. ного немцами вокруг Ленинграда, их кормят лучше всех, и всё - таки им не хватало и они были голодны. Рябушкин съел тарелку супа с капустой. два ломтика хлеба, ложку овсяной каши и пошёл в избу, в которой обычно спал.

Изба была двойная: оправа от сеней жили хозяева, слева - лётчики. Рябушкину никого не хотелось видеть, и он надеялся, что сейчас, в дневные часы, на половине лётчиков никого нет. Но оя ошибся - перед печью сидел на табурете лейтенант Никритин и подбрасывал хворост в огонь.

Лейтенант Никритин был высок, тонок, с зачёсанными назад гладкими почти чёрными волосами. Звали его Николай Николаевич, и поэтому в эскадрилье называли его Никникник. Впрочем, чаще его называли Колей. Он сегодня не летал, потому что самолёт его был повреждён. Самолёт его ремонтировали уже два дня, и Никритин вынужден был сидеть на земле. Он с утра топил печь, и в избе было жарко, как в бане. Он топил печь ожесточённо и с угрюмым удовольствием следил, как хворост корёжился и распадался в огне. Он был не в духе.

Рябушкин вошёл молча, сел на свою койку и стал стаскивать с себя комбинезон.

- Ну, как? - спросил Никритин, не повернув головы.

- Отстранён от полётов, - сказал Рябушкин. Никритин удивлённо взглянул на него, хотел что - то опросить, но, увидев его расстроенное лицо, промолчал.

Стащив с себя комбинезон, Рябушкин лёг на койку и стал читать «Трёх мушкетёров». Ему нравилась эта книга; он привёз её с собой из лётной школы и теперь читал её уже во второй раз. Какой ловкий, смелый малый был д'Артаньян! Умел выйти из любого положения! Уж его бы не отстранили от полётов!

- Город видел? - спросил вдруг Никритин. Никритин был ленинградец. В Ленинграде жили его отец и мать.

Рябушкин молча кивнул головой, не отрываясь от книги.

- Бомбили сегодня? - спросил Никритин.

- Кажется, бомбили, - сказал Рябушкин. - «Юнкерс» шёл от города пустой. Я сбил его.

Он был недоволен, что не удержался и разговорился, и снова уткнулся в книгу.

- На озере был?

- Был.

- Ну и что?

- Ничего, - сказал Рябушкин, продолжая читать.

- Замёрзло?

- Открытая вода только к северу, а здесь лед.

- Машины идут?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.