Предупреждаю заранее: тот, кто ждет занятных морских приключений, пусть не слушает этой истории. Я не могу обещать ни тумана, ни шторма, если в вахтенном журнале сказано точно: солнце, штиль, температура + 20 ° в тени.

Да, было так жарко, что смола выступала из палубы. Мы медленно входили в бухту Медвежью, лавируя между островков и камней. Люди отдыхали на баке, еле шевеля языками. Корабельная медь слепила глаза. Только плеск воды да белые крылья чаек напоминали о прохладе.

Мы надеялись пополнить в бухте запасы воды. Снег на сопках здесь держится долго - до конца июля, даже до августа, и десятки горных ручьев, разогнавшись в ущельях, с огромной высоты падают в бухту. Самые слабые никогда не долетают до берега: ветер подхватывает их на лету и превращает в белую пыль, но два или три водопада соединяют сопки и море высокими дугами. На фотографиях они выходят сосульками, но, право, я не видел более сильной картины чем эти светлые, грохочущие столбы, врезанные в зеленую воду до самого дна.

Был слышен уже шум ручьев, когда вахтенный крикнул:

- Японец! Слева по носу!

Возле самого берега стояла двухмачтовая белая шхуна.

Никто не поверил такому нахальству, но Колосков, мельком взглянув на шхуну, твердо оказал:

- Полкорпуса влево... так держать!

В таких случаях счет идет на секунды. Не успели хищники выбрать якорь, как двое бойцов разом прыгнули на палубу шхуны.

Она была пуста. «Гензан - мару» (так называлась шхуна) даже не пыталась бежать, точно к ней подошел не советский пограничный катер, а собственный тузик.

А между тем в воздухе пахло крупным штрафом; на бамбуковых шестах вдоль борта висели еще влажные сети.

Сачков заглушил мотор и выглянул из люка.

- Стоило гнать! - сказал он с досадой. - Вот мухобой! Бабушкин гроб!

Судя по мачтам, слишком массивным для моторного судна, во времена Беринга это был парусник с хорошей оснасткой. Плавные, крутые обводы говорили о мореходности корабля, четыре анкерка с пресной водой - о дальности перехода. Под бушпритом шхуны, вынесенным метров на шесть вперед, была прикреплена грубо вырезанная из какого - то темного дерева фигура девушки с распущенными волосами. Наклонив голову, красавица уставила на нас обведенные суриком слепые глаза. Время, соль и толстые наслоения масляной краски безобразно исказили ее лицо.

Мы молча разглядывали шхуну.

Видимо, хозяева больше рассчитывали на страховую премию чем на улов рыбы; сквозь дыры в бортах могли пролезть самые жирные крысы.

- Эй, аната! - крикнул Колосков. Циновка на кормовом люке приподнялась.

Тощий японец с головой, повязанной синим платком, равнодушно взглянул на нас.

- Бьонин дес, - сказал он сипло. - Кто синдо?

- Бьонин дес, - повторил он монотонно, и крышка захлопнулась.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.