Среда обитания

Когда Корнилова мучил какой-нибудь нерешенный вопрос, он любил пройтись один, вдали от людей, от уличной сутолоки. Любил, если позволяло время, сесть на электричку и выехать за город. Не очень далеко – в Лисий Нос, в Александрову, – и пройтись по лесу. Но долгого одиночества он не выдерживал. Ему нужен был собеседник, скорее даже слушатель, на котором он проверял бы свои суждения. С годами научившись разбираться в своем характере, подполковник с сожалением замечал за собой такое непостоянство, но избавиться от него не мог.

«Неужели Озеров поджег дом только потому, что не нашел там своего «дипломата»? И боялся, что его найдем мы?!» – Корнилов знал теперь содержимое этого маленького портфельчика как свои пять пальцев: три иконы Барабанщикова, положенные в портфель Аристархом Антоновичем, евангелие, билет на «Стрелу» на второе сентября, маленький листок а клеточку, согнутый пополам, использованный как закладка в книге. На листке размашистым почерком странный буквенно-цифровой набор: ОФ 45113 614. «Чего больше всего боялся Озеров? Если рукописей, выложенных Платоновым из «дипломата», то он их, наверное, нашел в бюро. Чего же еще? Билета на поезд? Думал, найдем билет и выясним, кто его покупал, – подполковник усмехнулся. – В этом случае он сильно преувеличил наши возможности. Пробовали. Ничего не получилось. Если бы билет выдали из брони, тогда успех гарантирован. А из свободной продажи – ищи ветра в поле. Ну а лотом, даже если билет покупал Озеров, что это доказывает? Ровным счетом ничего. Купил и отдал Барабанщикову. Скорее всего Озеров боялся за книгу, за редкую книгу. Но вот парадокс: казалось бы, найти владельца редкой книги несложно. А библиофилы разводят руками».

Об этом евангелии знали только то, что оно принадлежало знаменитому книжнику Хлебникову. И откуда оно вдруг снова появилось на свет божий, никто даже предположить не мог. «Скорее всего привезли из-за границы, – сказал Корнилову Феликс Демьянович Уточкин, один из старейших ленинградских библиофилов, приглашенный в Главное управление для экспертизы. – Часть библиотеки Хлебникова еще в прошлом веке была вывезена на Запад его племянником Полторацким».

Корнилов проверил – за последние три года Озеров за границу не выезжал. Правда, ему могли эту книгу привезти, но в таком случае о ней, наверное, знали бы и в институте, на службе Георгия Степановича.

«Книга украдена? Какой бы ценной она ни была, поджог дома – преступление более серьезное, чем кража книги. Так рисковать из-за нее? В конце концов мы же нашли чемодан! Как теперь доказать, что он принадлежит Озерову? Мало ли в городе людей с такими «дипломатами»? – Корнилов вдруг почувствовал волнение, еще не осознанное, подспудное, предчувствие того, что он нащупывает в этой мутной, илистой воде твердый фунт, спасительную переправу. – Так, так, так, товарищ сыщик, думайте, думайте, – прошептал он, радуясь. – Надписей, инициалов на этом «дипломате» нет, – значит, с этой стороны Озеров опасности не ждал. Но его сослуживцы, соседи, жена знали, какой чемоданчик у него имеется. И, наверное, знали какие-то индивидуальные приметы «дипломата»? У того, что мы изъяли, плохо закрывается левый замок, темное пятно на подкладке... И Озеров мог бояться, что этот чемодан опознают. Почему боялся – вопрос иной. Но боялся настолько, что пошел на преступление. Что бы сделал я, если хотел скрыть продажу «дипломата»? Если бы это был, допустим, Олин подарок и я не хотел ее расстраивать? Купил новый, точно такой же!»

Корнилов остановился посередине аллеи и оглянулся, отыскивая телефонную будку. Ничего похожего поблизости не было. Он быстро зашагал по направлению к Крестовскому мосту. «Там домик сторожа, там, наверное, есть и телефон», – подумал Игорь Васильевич.

Пожилая сторожиха даже не взглянула на удостоверение, которое подполковник предусмотрительно – на случай, если откажет, – протянул ей.

– Звони, миленький, звони, – сказала она доброжелательно. – От него не убудет, а двушек-то не напасешься.

Корнилов раскрыл записную книжку, нашел домашний телефон Лебедева. И уже когда набирал номер, ему пришла в голову еще одна интересная мысль, но он не успел додумать ее до конца – Лебедев снял трубку, сказал меланхолично: «Слушаю...»

– Володя, это я, Корнилов.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – почему-то обрадовался старший лейтенант.

– Ты когда с Озеровым встречался, не заметил, «дипломат» у него был или нет?

Лебедев помолчал немного. Потом сказал:

– Был, товарищ подполковник. Я еще подумал: чего он ко мне с «дипломатом» вышел? Ведь снова к себе в кабинет возвращался. Боялся, что кто-то из сотрудников туда залезет?

– Какого цвета «дипломат»?

– Коричневый. Такой же, как мы у Аристарха изъяли. Небось, им всем «хаусмайор» доставал.

– Молодец. Соображаешь, – сказал Корнилов. – В некоторых деталях ошибаешься, но направление верное. На службу не опоздай. – Он повесил трубку и полистал записную книжку. Раскрыл ее и несколько секунд внимательно разглядывал чистую, в мелкую голубенькую клетку страничку, словно ожидал, что на ней вот-вот появится ответ на мучивший его вопрос. «Похоже, что тот листок тоже из блокнота», – прошептал он.

– Записать чего надо? – спросила сторожиха, оторвавшись от вязания. – Карандашик могу дать.

– Спасибо, – улыбнулся подполковник. – Обойдусь без карандашика. Еще разок позвоню. – Он захлопнул книжку, сунул ее в карман. Номер диспетчера гаража Корнилов знал наизусть.

Уже в машине, по пути в управление, он подумал: «А все-таки Озеров сглупил. Нелегко было бы нам доказать, что «дипломат» с билетом и книгой принадлежит ему. У страха глаза велики...»