Важно... помочь комсомольцу сделать первые шаги на общественном поприще, в полной мере обеспечить выход энергии и инициативе. Надо активнее использовать все формы индивидуальной работы, шире привлекать молодежь к участию в управлении делами производственных, учебных коллективов, в народном контроле.

Из Отчетного доклада ЦК ВЛКСМ XIX съезду комсомола.

Работа как часть жизни

Участие молодежи в управлении экономикой – тема сложная, ставящая немало вопросов. Прежде всего как, в какой форме, с какой эффективностью комсомольские организации могут участвовать в управлении производством, социальным развитием коллективов? Достаточно ли для этого у молодых профессионального и житейского опыта, знаний, квалификации, инициативы? Наконец, чем вызвана необходимость участия в управленческих заботах не только специалистов, но и молодых рабочих, техников?

На наш взгляд, простые исполнители чужих решений уже не отвечают требованиям сегодняшнего дня. И не случайно такое значение придается участию в управлении производственных коллективов. В речи на XVII съезде профсоюзов Леонид Ильич Брежнев говорил: «Хорошо организованная, я бы сказал, умно работающая бригада – подлинная школа для развития управленческих навыков рабочих, экспериментальная лаборатория для любой творческой инициативы. Члены такой бригады в деле, в повседневном совместном труде овладевают столь необходимыми в наше время экономическими да и политическими знаниями. В такой бригаде действительно выковывается чувство хозяина своего завода, хозяина своей страны».

И бригада и каждый рабочий могут реально влиять на положение дел в экономике. Задача в том, чтобы создать нужные условия для рабочей инициативы, стимулировать творческую активность каждого человека. Есть в этом деле и успехи, есть и проблемы. В блоке материалов, предлагаемых читателям, мы рассказываем об опыте комсомольских, организаций, поставивших целью сделать эффективным участие молодежи в управлении экономикой, о трудностях, встающих перед молодым рабочим, о правах и обязанностях членов трудовых коллективов.

Ущербная сила привычки

Анатолии Корнилов, штамповщик холоднопрессового цеха Калининского экскаваторного завода, лауреат премии Ленинского комсомола

Неуправляемым звеном производства у нас на заводе однажды назвали ритмичность. Посмотришь сводку за любой месяц в нашей многотиражке и только диву даешься, как завод еще умудряется выполнять пла пускать экскаваторы со Знака ства. Первая декада: делаем процентов десять (бывает и меньше) месячного плана. Вторая: приближаемся к нормальной загрузке. Третья: мобилизуем все силы – ведь надо выполнить до шестидесяти процентов плана. И выполняем! Но какой ценой – - вряд ли стоит пояснять...

В Андижан постоянно летают самолеты за гидрораспределителями. Уж сколько мы обращались к тамошним машиностроителям – а все без толку, подводят по-прежнему. Сотни тысяч тратит завод на воздушные перевозки, иначе любые планы провалим. Накладно, а что делать? Так хоть что-то получим...

Многие годы Ивановский завод автокранов исправно поставлял нам опорно-поворотные зубчатые венцы. Но потом завод передали из «Союзэкскаватора» в другое объединение. Не берусь судить, чем была вызвана реорганизация управления. Если же говорить о ее последствиях, то положение с поставками намного ухудшилось. Какой смысл в таком «совершенствовании» управления, если ритм производства в итоге страдает? Череповецкий металлургический наши снабженцы знают не хуже собственного завода: столько еще неувязок с поставками металла! То вообще ничего не присылают, то пришлют металл, да не того профиля. Спрашивается: как в таких условиях можно управлять производством?

Наш цех заготовительный, он от поставок металла больше других зависит. Как все эти перебои отражаются на работе, я по себе знаю. Но вот что интересно. Были периоды, когда снабжение металлопрокатом намного улучшалось. И что же, цех работал устойчиво? Вовсе нет!

Нужно вот о чем задуматься. Авралы в конце месяца показывают, сколько у нас сил и потенциальных возможностей. Да, с немалым трудом, но двойную ношу осиливаем. Значит, можем, когда надо! А когда нормальные условия созданы, разве тогда не надо? Казалось бы, только работай – без спешки, без напряжения. Что же тут-то сбивает с ритма?

Оставлю пока в стороне трудности технического и технологического порядка, которых всегда хватает. Может быть, не меньше – а то и больше – влияют на ритм производства такие нематериальные вещи, как сила инерции и привычка к беспорядку. Предположим, я пришел в цех и вижу, что все необходимое для работы мне доставлено. Но на календаре – первое число месяца, а у меня уже вошло в привычку, что в первые дни с нас меньше требуют... Есть инерция движения и инерция покоя. Так вот, у меня (и не только у меня) сегодня – инерция покоя. Все знают: конец месяца далек, в случае чего потрудимся ударно в последнюю неделю и все наверстаем. Сил-то и возможностей у нас много!

Привычка к авралам и аритмии становится второй натурой. Скажу больше – авралы кое-кому... удобны. Ими можно объяснять собственные промахи и неумение управлять ритмом, ими можно оправдать любой беспорядок. А когда устанавливается ритмичность в снабжении, люди к ней попросту оказываются внутренне не готовы. Беспорядок привычней, иной руководитель чувствует себя в нем как рыба в воде.

Авралы приучают к волевым методам управления. Когда надо любой ценой спасать план – тут уж не до того, чтобы все заранее продумать, спланировать, предусмотреть различные варианты. И вдруг наступает спокойный период – не надо «пробивать» «нажимать», «мобилизовывать». Непривычно!

Мои выводы могут показаться спорными и слишком категоричными. Конечно, силы привычек и инерции трудно взвесить на весах экономики, показать их влияние в цифрах. Но влияние несомненно. Недаром самым трудным считается преодоление не столько технических, сколько психологических барьеров. Стиль работы человека, стиль управления невозможно изменить с той же легкостью, как, скажем, переменить программу станка-автомата. Проблема эта, насколько могу судить, не местного значения.

Привыкая к «авральным» методам управления, мы привыкаем также и к тому, что человек превращается в механического исполнителя приказов, ибо некогда обдумать, прикинуть, как лучше выполнить то или иное задание. Скажем, когда я утром прихожу в цех, то хочу наперед распланировать предстоящий день, рассчитать, в какой последовательности сделать дневную норму. Настраиваю свой кромкогибочный станок на определенную партию деталей. А через час, бывает, ко мне подходит мастер и требует, чтобы я срочно начал делать другие детали – выяснилось, что они сейчас нужнее сборочному цеху. Значит, мой распорядок дня ломается. Теперь мне уже трудно рационально управлять своим рабочим временем. Ритм работы нарушен.

В текучке будней подчас забывается то, что многие производственные вопросы могут решаться быстрей и безболезненней, если вовремя посоветоваться с рабочим. Так, решили технологи внедрить на моем станке изготовление балки поворотной рамы. Но не учли один момент. В балке вырубается паз, а как убирать отходы металла – не продумали. Пару деталей сделаешь – и вытаскиваешь обрубки руками. В итоге пришлось совсем отказаться от неплохой в принципе идеи. И подобные случаи не единичны. Нечасто инженеры и технологи советуются с рабочим. Что это – инерция мышления? Потом, в процессе серийного выпуска деталей, неизбежно продолжается доводка до ума оборудования и технологии. Интересно, что это происходит обычно при подсказках того же рабочего. А почему бы не посоветоваться раньше, до запуска деталей в серию?

Совсем плохо, когда неразбериха аврала по инерции переносится в сферу повседневных деловых отношений. Случается, изменят специалисты чертежи какой-либо детали, а в технологию забудут внести поправку и рабочему вовремя не сообщат. Скажем, делаю я бензобак по привычной технологии, а потом вдруг узнаю, что она давно изменена – оказывается, прежде чем гнуть деталь, в ней надо отверстие просверлить. Но я-то не знал!

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.