Три взгляда на путь к профессии

А вот мы с Федей Кулагиным в цех сразу с разрядами пришли. Я так даже с повышенным – вальцовщиком пятого разряда. И осваиваться в цехе у нас надобности не было: бригаду свою мы уже знали. Потому что пришли на завод из нашего ГПТУ-33, а Олег – после окончания школы. Разница, как видите, оказалась существенной.

Хотя путь Олегу достался, наверное, самый непростой – начинать в горячем цехе с нуля. Он этот путь одолел. После армии – служил он в воздушно-десантных войсках, так что сила у него имеется, а ведь без нее на стане, особенно таком, как «600», где заготовки идут килограммов до пятисот, делать нечего, – вернулся в цех. Поставили его уже подручным вальцовщика, ну и помогали, само собой, учили. Работает он сейчас отлично, избрали мы его заместителем секретаря бюро комсомола цеха. Но ведь это Олег, парень твердый, и то ему все нелегко далось...

Может быть, именно поэтому многие ребята после школы даже если и идут на завод, так до горячих цехов все-таки не добираются. Вот есть такие цифры: приходит на завод ежегодно около пятисот человек – чуть меньше половины из ГПТУ, часть возвращается из армии, а остальные после школы. И вот из них большинство идет в лаборанты или в администрацию – на «чистую», как говорят, работу...

Не очень я их понимаю, честно скажу. Может, они просто стаж зарабатывают и им все равно, где работать?.. А вот если кого-то из них все-таки в металлургию тянет?.. Тогда, думаю, дело их неважное. Если человек с самого начала старается от горячего металла подальше держаться, настоящего проку от него в нашей работе не будет. И инженерами стоящими, если они всерьез об этом думают, им вряд ли с таким началом стать. Кто у нас сейчас в цехах молодые мастера, начальники смен? Возьмите Бычкова, Коротаева – начинали они на станах, не бросая работы, заканчивали институт. Олег Волков сейчас, кстати, тоже учится, и вот из него специалист будет.

Путь на завод у каждого, конечно. свой, но я теперь уверен, что самый прямой и . надежный через ГПТУ проходит. Вот, к примеру, как у меня было.

Заявление в училище я писал на крановщика. Только потому, наверное, что все еще приманивала, как мальчишку, высота – помнится, до этого подумывал я еще монтажником-высотником стать. Но готовят монтажников в Жуковском, а уезжать из нашей Электростали я никак не хотел. Вот и пошел в ИТТУ-33. Решил: раз уж в Электростали, то металлургом. Да и мать моя на заводе работает – она наждачница в первом кузнечном, иотец – он у меня сортировщик. Так что город наш, жизнь в нем и для меня давно уже с завода начинались.

В общем, подал я сначала на крановщика. А потом вдруг приглашает меня к себе директор училища – для разговора. С родителями.

Пришли мы с мамой – отец как раз на смене был. Поговорили обо всем понемногу, тут он и говорит: «А что, Константин, если тебе в вальцовщики перейти, а?» Я плечами жму, а сам как-то невольно все на мать кошусь, хотя и понимаю, что несолидно это. А она говорит: «Смотри сам, работа эта не из легких».

Что такое вальцовщиком быть, я себе, конечно, представлял, но серьезно никогда к этому делу не примеривался... А директор как бы невзначай: «Думай, конечно, но на кранах у нас в основном женщины работают... А вот вальцовщиком не каждый сможет...» Ну тут уж все как будто само собой сразу и разрешилось: женская работа – еще чего! Молодой я тогда совсем был.

Стал я потом ребятам объяснять: мол, во мне комиссия сразу вальцовщика разглядела. А один смеется: да у них просто вальцовщиков недобор! Я и скис сразу – провели, думаю... Но после узнаю, что как раз вальцовщиков-то достаточно было, я даже тридцать шестым оказался, хотя группа была – тридцать пять. Нет, думаю, видно, действительно что-то разглядели...

И когда у нас первая, еще до начала занятий, подробная экскурсия в цех состоялась, еще больше в этой своей мысли укрепился. Потому что мне там все понравилось – и железо раскаленное, и запах его, и даже пот, заливающий лица металлургов... Сильным он должен быть, вальцовщик, по-настоящему сильным. И реакция ему еще при этом нужна, как у Третьяка... Нет уж, думаю, тут работенка действительно не для каждого. Чтобы так с горячим металлом справляться! Спасибо комиссии.

...Не на экскурсию, а работать мы пришли в цех на втором курсе. Поставили нас на печки. Подавали мы металл на стан да и потихоньку привыкали к нему, к горячему железу, – вальцовщику-то среди него работать. И бояться его он не должен. Осторожность, осмотрительность само собой нужны. А вот страха быть не должно. Иначе от одной заготовки шарахнешься – на другую налетишь. Позже мы и со станами познакомились поближе...

Мастером у нас в училище был Подкопаев Иван Александрович. О нем сказать, считаю, мой долг. Иван Александрович из того поколения рабочих «Электростали», что пришло на завод в войну. Мальчишками они были – по пятнадцать-шестнадцать лет. И Ганин Василий Федорович, наш нынешний начальник прокатного производства, тоже из них. Вот с тех самых пор они на своих плечах завод и держали. Для Ивана Александровича наш первый прокатный – это вся его жизнь. Он здесь и с женой своей познакомился. Было время, в училище наше вальцовщиков вообще не набирали: такой был надежный коллектив в прокатных цехах – именно из них, из рабочих этого поколения. И смену им начали готовить заранее – это и был как раз наш набор, первый после большого перерыва. И мы знали, на чьи места нам предстоит прийти.

В цех нас Иван Александрович приводил часто – почаще даже других мастеров. Его здесь все знают. Сам он в цехе все прошел – на любую клеть встает, показывает, как именно на ней работать, что в ней такого особенного.

Мы тогда думали, Иван Александрович нас просто профессии учит, а недавно я как-то прочитал в книге о заводе его слова: «Я стараюсь дать ребятам не только навыки специальности вальцовщика, но, главное, забочусь, чтобы они сдружились с будущим своим рабочим коллективом. Мне это кажется не менее важным, чем профессиональное мастерство, потому что в цехе работают и будут учить их дальнейшему мастерству мои бывшие ученики. Поэтому я стараюсь рассказать ребятам о будущих их наставниках, стремлюсь почаще организовывать встречи с ними...»

Вот как объяснил Иван Александрович свою непростую педагогику. А мы, бывало, не очень понимали, зачем он нас со всеми обязательно познакомит, обо всех расскажет... Потом сообразили, когда на третьем курсе после экзаменов пришли на трехмесячную практику в бригады. Между прочим, цех в это время на нас уже рассчитывал – некоторые кадровые рабочие в эти месяцы в отпусках отдыхали.

На практике я старался влезть во

все. Освоюсь на одной операции – прошусь на другую. Мне и разряд повышенный присвоили за то, что я успел на обоих станах поработать – и на «300» и на «450».

Правда, с высокими разрядами у выпускников потом и сложности случаются. Цеху на каждый разряд свой штат отпущен. Но вот приходит в цех крановщик, только что из ГПТУ, с четвертым разрядом. А сажают его на кран, где вся работа идет только по третьему. Поработает он, а потом идет к начальнику цеха: переводите меня на другой, моему разряду соответствующий. А на том кране работает крановщица чуть ли не с двадцатилетним стажем. Вот и поставьте себя на место начальника, только не забудьте, что еще одного такого крана у него нет... Найти тут выход сложно. А может, проще до такого положения не доводить? Большая согласованность между училищем и заводом в этом деле никому бы не помешала. Как и во всех других вопросах.

Но вот что необходимо тут добавить. Надо все-таки после училища к своему разряду со спокойной головой подходить. Потому что и опыта настоящего еще нет, и ориентироваться в различных ситуациях еще только предстоит научиться. У меня вот, например, и сейчас пятый разряд, а ведь время на заводе для меня даром не шло. Могу честно сказать: я бы себе, тогдашнему выпускнику, сейчас бы хорошую фору дал. И у меня, когда я в цех пришел, одна задача была: стараться свой разряд оправдать – так я ее для себя определил.