Рольф Шмидт провел нас к домику фрау Мюллер. Здесь у нее в те дни останавливался реставратор картинной галереи Унгер, рядом квартировал его помощник Хеезе. которые наблюдали за сохранностью картин в хранилище «Т».

Несмотря на секретность операции, Фрида Мюллер, ее дочь Урзула, которой тогда было пятнадцать лет, как и многие жители деревни, догадывались, что в старой каменоломне прячут какие-то картины. Женщины не давали, как сотрудники музеев, письменных обязательств о сохранении в тайне всего, связанного с эвакуацией экспонатов, но, зная существовавшие порядки, предпочитали молчать. Фрау-Мюллер не разговаривала со своим постояльцем о его деятельности и, разумеется, не догадывалась, что ежедневно ему с помощником приходится выполнять работу, которая болью отдается в сердце реставратора, – удалять с картин проникающую из туннеля влагу, чтобы хоть как-то помешать образованию плесени, трещин и отставанию красочного слоя. Фрау Мюллер лишь замечала, что с каждым возвращением из каменоломни Унгер становился все грустнее и грустнее. Совсем подавленным увидела она его в день, когда отступающие эсэсовцы взорвали электростанцию в Пирне.

С этого момента, после прекращения подачи электроэнергии, отопительное и вентиляционное устройства, кое-как поддерживавшие минимально приемлемые условия в туннеле, перестали работать. Для картин, среди которых была и «Сикстинская мадонна», начался неумолимый отсчет времени до их неминуемой гибели. «Что теперь делать? » – спрашивали реставраторы себя...

В книге немецких искусствоведов Рут и Макса Зейдевитц «Дрезденская галерея» приводится докладная записка помощника реставратора Хеезе. В ней говорится: «Для неоценимых сокровищ искусства, хранившихся здесь, сложилось, таким образом, по моему мнению, нетерпимое положение. Нужно было считаться с актами саботажа остатков соединений СС, находившихся в непосредственной близости от хранилища. Иностранные рабочие в окрестных деревнях также могли представлять угрозу для хранилища, так как эвакуацию картин, как я мог установить, не удалось сохранить в тайне. Я понимал свою задачу так: охранять объект «Т» в эти критические дни и часы и при любых условиях уберечь картины от всяческих повреждений. Поэтому я решил как можно скорее уведомить обо всем расположенные вблизи части Красной Армии и просить их взять под свою охрану бесценные сокровища»...

По воспоминаниям Н. И. Соколовой, в хранилище «Т» советских специалистов провожал Альфред Унгер.

История обнаружения тайников, в которых были упрятаны сокровища Дрезденской галереи, имеет несколько вариантов. Это естественно. По 1-му Украинскому фронту был отдан приказ – при нахождении картин немедленно сообщать об этом. По распоряжению маршала Конева была создана специальная группа, ведущая поиски. С заявлениями о находках обращались в советское командование и отдельные немецкие граждане, пытавшиеся предотвратить гибель художественных ценностей. В этих условиях разноречивость сведений была неизбежна.

Но, пожалуй, сейчас не главное – устанавливать, кто был первым. Главное то, что общими усилиями советских воинов и помогавших им немецких патриотов творения гениев человечества были вызволены из мест заточения – туннелей, пещер, шахт.

К сожалению, многие из полотен находились в весьма плачевном состоянии. Приблизительно треть картин, прибывших в Москву, нуждалась в специальном уходе.

Особенно сложной была работа над шедевром Тициана «Динарий кесаря», написанным по тополиному дереву.

Дерево для картин просушивали годами, шлифовали, пропитывали маслом и снова сушили, чтобы не осталось в нем ни капельки влаги, этого главного врага живописи.

Когда «Динарий» был вытащен из известковой шахты, картина была настолько влажной, что руки прилипали к раме.

Необычность положения заключалась и в том, что нельзя было немедленно приступить к реставрации, так как доска еще не просохла, хотя многие вздутия краски уже грозили осыпями. Специалисты Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина решили хранить «Динарий кесаря» не в запаснике вместе с другими картинами, а в горизонтальном положении в реставрационной мастерской под непрерывным наблюдением.

Только в 1947 году можно было приступить к ответственнейшей реставрации. Ею непосредственно руководил Павел Дмитриевич Корин. На художнике лежала громадная ответственность, и он понимал это.

...Вдова Павла Корина, Прасковья Тихоновна, приняла нас в одной из комнат дома-музея, где на стене, среди многочисленных картин, зарисовок, этюдов, выполненных Павлом Дмитриевичем, как вечная память о той напряженной работе, висят маленькие копии, сделанные им в Москве с «Сикстинской мадонны» и «Динария кесаря»...

– Когда мы приступали к «Динарию», – рассказывает Прасковья Тихоновна, вместе с мужем своими руками, сантиметр за сантиметром в течение четырех месяцев укреплявшая на картине каждую крупинку авторской, тициановской краски, – Павел Дмитриевич сказал: «Человечество нам не простит, если мы сделаем что-то не так...»

...Сегодня у «Динария кесаря ,. находящегося в Дрезденской галерее в специальном стеклянном футляре, останавливаются тысячи посетителей. Говоря о творчестве великого венецианца, экскурсовод непременно рассказывает о подвиге советских воинов, искусствоведов. реставраторов.

А месяц был октябрь,

Тревожный ветер дул

В России, в Петрограде,

В семнадцатом году...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.