– Пора тебя на должность зачислять, на довольствие ставить. И так ведь днюешь и ночуешь у нас...

– Отслужу срочную, тогда и зачислите, – отшучивался Николай. Но сам для себя он уже в то время твердо определил жизненную дорогу.

Когда вернулся из армии, первым делом, прямо в форме, зашел в отделение. Его встретили по-дружески тепло. А уже через несколько дней он сменил армейский мундир на милицейский.

С тех пор не раз получал новую форму, но самую первую хранит, как память.

Николай медленно шел по набережной. Как же много событий произошло за эти четыре года в его жизни! Стал младшим сержантом милиции, командиром подразделения отдела внутренних

дел Дзержинского района, женился. А кажется, только вчера все началось...

Впереди был Мамаев курган, мемориальный комплекс – памятник тем, кто погиб на войне, в которой участвовал и его отец Иван Твердохлеб. А он, Николай Твердохлеб, давал здесь клятву стоять на страже интересов государства и своих сограждан. (Теперь, после того, что довелось пережить, слова этой клятвы для Николая наполнились особым смыслом.)

Одна за другой подходили к подножию кургана машины и автобусы. Сотни туристов, говорящих на различных языках, окружили Николая. Но он никого не замечал, словно был сейчас один на один с курганом.

Однажды, когда Николай нес постовую службу недалеко от мемориала, к ведущей наверх лестнице подъехала машина, из нее вышли смуглые, стройные офицеры Кубинской революционной армии.

Холодный порыв ветра стер улыбки с их лиц. Молча стояли они перед величественным монументом.

Обнажив головы, кубинские офицеры начали восхождение к вершине кургана. И вдруг один из них побледнел, и, покачнувшись, стал медленно оседать на каменные ступени. Видно, дали знать о себе старые боевые ранения. Но офицер превозмог боль и все же поднялся на вершину кургана, к подножию памятника «Родина-мать зовет».

Николай смотрел на майора и восхищался им, как всегда восхищался героизмом своих земляков, всех людей, сильных духом.

Он в общем-то не считал себя храбрецом. Дело в том, что однажды десятилетний Колька Твердохлеб струсил: не смог заставить себя броситься в речку, где тонул паренек-сверстник. Страх будто парализовал его. Спас тонущего другой мальчишка, которого, бывало, поколачивали, а он не давал сдачи...

Но страх отступил навсегда, с первых же дней работы Николая в милиции, когда ему, проходившему ознакомительный период службы, довелось принять участие в задержании вооруженного хулигана.

Вместе с сержантом милиции Виктором Ивановичем Бессоновым они, как обычно, обходили свой участок в поселке Ангарский. Стемнело, когда их вызвали по рации и сообщили, что на одной из улиц происходит драка. «Пресечь хулиганские действия!» – последовал приказ дежурного по райотделу.

...Посреди безлюдной улицы стоял, нагнувшись и широко расставив ноги, косматый верзила и орал что-то нечленораздельное. В руке его блестел нож. Невдалеке, у изгороди палисадника, лежал, скорчившись, парень, а около него присела на корточки девушка.

– Займись раненым, – приказал Твердохлебу Бессонов, – а я – этим.

– Как же один? – вырвалось у Николая.

– Выполняй, – не оборачиваясь, сказал тот и пошел на бандита. Николай, не отрываясь, смотрел на своего наставника. Тот шел спокойно, уверенный в своем превосходстве, словно не видел ножа. И бандит не выдержал, струсил, бросился бежать. Тогда Николай рванулся наперерез и резкой подсечкой бросил его на землю.

Позже Николай спросил у Виктора Ивановича, почему он пошел один на преступника.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.