Мастер из Кроксли

– Я его сын, сэр. Уилсон присвистнул.

– Так кто же тебя послал к нам?

– Мать послала. Ну, мне пора.

– Постой, постой. Возьми-ка эти полкроны, малыш.

– Не-е, не надо. Я пришел сюда не из-за денег. Я пришел...

– Из-за любви, – подсказал трактирщик.

– Нет, из-за ненависти! – сказал мальчик и растворился в ночной темноте.

– Сдается мне, что рыжая-то стерва причинила Мастеру больше вреда, чем пользы, – сказал трактирщик. – Ну, мистер Монтгомери, на сегодня хватит. Лучшая тренировка перед боем – это сон этак минуток на шестьсот. Надеюсь, завтра к этому времени вы вернетесь сюда целым и невредимым с чготней фунтов в кармане. Спокойной ночи.

На чугунолитейном заводе ж угольных копях работу закончили в час дня – в три начинался бой: С доменных печей Кроксли, уилсонских каменноугольных копей, хертенской шахты, фабрик Додра, сталеплавильных заводов Леверворса – отовсюду двинулись на матч рабочие; каждый шел в сопровождении собственного фокстерьера или овчарки. Задавленные тяжелым трудом, полуодуревшие от изнурительной работы, согбенные от долгого пребывания в низких штреках и штольнях или полуослепшие за годы, проведенные у раскаленного добела жидкого металла, эти люди скрашивали свою суровую и подчас беспросветную жизнь спортом. Спорт был их единственной отрадой, только он хоть немного отвлекал их мысли от жалкой действительности, пробуждал в них какие-то надежды и стремления за пределами того черного заколдованного круга, в котором они пребывали. Наука, литература и искусство – все это находилось за пределами их возможностей, зато бега, футбольные матчи, крикет, бокс были им вполне понятны и доступны. Тут они могли с уверенностью спорить о событиях спортивной жизни, делать прогнозы и предположения на будущее.

Стоял теплый майский день с переменной погодой: то светило солнце, то лил дождь. Роберт все утро провел в аптеке – готовил лекарства.

– Мистер Монтгомери, погода, видимо, так и не установится? – заметил доктор. – Я склонен думать, что вам стоит отложить свою прогулку до лучших времен.

– Боюсь, что мне придется сегодня идти, сэр.

– Хи, а мне тут как раз прислали записку: миссис Поттер, знаете, та, что живет на другом конце Энглтона, хочет повидаться со мной. Будет крайне неудобно оставить дом на столь долгое время без присмотра.

– Извините,. сэр, но мне нужно уйти, – упрямо заявил ассистент.

Видя, что спорить бесполезно, доктор сел в коляску и уехал в отвратительнейшем настроении. Как только коляска скрылась из виду, Монтгомери вздохнул с облегчением. Он тут же поднялся в свою комнату и уложил в саквояж трусы, майку, тапочки и спортивный пояс. Спустившись, он застал в приемной мистера Уилсона.

– Я слышал, доктор уехал? – спросил тот.

– Да, и кажется, на целый день.

– Впрочем, я полагаю, это не имеет значения, – заметил Уилсон. – Все равно, к вечеру ему все станет известно.

– В том-то и дело, а для меня, мистер Уилсон, это не шутка. Конечно, если я выиграю, тогда все в порядке. Нет нужды скрывать, что сотня фунтов существенно меняет дело. Но если я проиграю, тогда я потеряю свое место, потому что, как вы сами сказали, скрыть от доктора ничего не удастся.

– Не беспокойтесь! Мы о вас позаботимся. Меня только удивляет, как это доктор ничего до сих пор не знает. Ведь в округе только и говорят о том, что драться с Мастером будете вы. Мы из-за этого даже слегка повздорили с Эрметейджем, главным меценатом Мастера. Он стал было доказывать, что вы не имеете права выступать за наш спортклуб, пока сам Мастер не заявил, что будет драться с вами и ему наплевать, имеете вы право или нет. Но поскольку Эрметейдж вложил в это дело деньги, он, если бы захотел, мог устроить нам какую-нибудь неприятность, поэтому мне пришлось разъяснить ему, что вы удовлетворяете всем условиям пари, и ему в конце концов пришлось согласиться, что тут полный порядок. Они там рассчитывают на легкую победу.