...В конце пятидесятых завод получил новое важное правительственное задание: построить для грузоперевозок по Северному морскому пути серию дизель-электроходов ледового типа. У страны не было опыта строительства подобных судов. Советские заказы на ледоколы выполняли в это время голландские судоверфи. Голландцы построили для нас ледоколы «Обь», «Лена», «Енисей», «Ангара», «Байкал» – корабли вполне современные, отвечающие высшим требованиям сурового арктического плавания. В середине пятидесятых под давлением США голландцы отказались от наших дальнейших заказов. Надо было строить самим.

И Шилов учился строить ледоколы, учился вместе с заводом, вместе с десятками заводских конструкторов и технологов, вместе с сотнями монтажников, сварщиков, корпусников, докмейстеров...

Они построили свою «Амгуему». Они построили целую серию превосходных, современных отечественных ледоколов: «Гижига», «Оленек», «Наварин», «Пенжина», «Капитан Марков», по своим мореходным качествам даже превосходящих голландские. Они не могли их не построить, ибо они были продолжателями дела тех, кто первым пришел к этим берегам на «Коминтерне», тех, кто построил город и завод. Они построили эти корабли.

И среди них был Андрей Шилов, судосборщик.

Юрий Будалов, Владимир Моисеенко, Людмила Карелина

7.30 по Хабаровску. Семь тридцать по Хабаровску – это четыре тридцать по Новосибирску, половина первого ночи в Москве... Семь тридцать по Хабаровску – это особое время, время утренней смены завода имени Ленинского комсомола. Идет утренняя смена, идет широко, твердо, из конца в конец заполнив легендарную Аллею труда – улицу утренних смен тридцатых и пятидесятых, улицу утренней смены восьмидесятых, Сколько их в этой утренней колонне? Тысячи, десятки тысяч? И среди них эти трое, трое, чьи имена вынесены в заголовок последней главы очерка, трое, о которых я хочу рассказать.

«...Юрий Будалов, год рождения – 1959-й. Место рождения – город Комсомольск-на-Амуре. Учился в школе, служил в Забайкалье. После службы поступил на завод имени Ленинского комсомола. Токарь четвертого разряда. Комсорг участка, студент-вечерник Комсомольского политехнического института. Женат, сыну полтора года...»

Юра выпаливает все эти подробности своей биографии одной фразой и смущенно разводит руки – все. Что же еще-то?

– Я, как все. Я для вас неинтересен... Да и что вообще в нас интересного? Мы опоздали. Безнадежно опоздали. Опоздали строить города, форсировать Вислу, первыми лететь в космос... Смешно сказать, но я даже опоздал родиться к закладке знаменитой ледокольной серии. «Амгуему» заложили 29 апреля, а я родился только третьего мая. Мы пришли на все готовенькое. Я понимаю, вы сейчас скажете, что есть Тюмень, КамАЗ, БАМ...

Да, у нас у всех есть дело. Дело, наверное, нужное, важное, необходимое стране и людям. И мы делаем его каждый на своем месте. Делаем хорошо, во всяком случае, стараемся так делать. Но ведь это все не то. Дайте нам настоящее дело, дайте экстремальную ситуацию, дайте... Говорю это как комсомолец, как комсорг. Дайте и тогда смотрите, кто мы...

С отчаянным юношеским максимализмом комсорг Будалов требовал «экстремальной ситуации» на своем двадцать втором в начале восьмидесятых в городе, где много лет назад другой комсорг, первостроитель Иван Сидоренко писал:

«...Меня, работавшего здесь по колено в воде, перенесшего цингу, голод, глубоко волнует судьба нашего города. Кто придет в этот город после нас, кто будет жить в домах, построенных нами, построит свои, новые, светлые, просторные? Я верю, те, кто придет после нас, будут счастливее. Наверное, им не придется пережить всего того, что пришлось нам, но они будут счастливее уже потому, что увидят завтра нашего города и сами будут строить это Завтра...»

Да, Завтра оказалось счастливее, может быть, даже намного счастливее и благополучнее того, о котором мечтал первый комсорг Комсомольска Иван Сидоренко. Но разве не ради этого Завтра он мок здесь по колено в воде, переносил цингу, голод?.. Разве не ради этого Завтра для своего города, всей страны, всей планеты под бешеным минометным огнем форсировал Вислу судосборщик Андрей Шилов? Разве обычный, ежедневный, честный, с полной отдачей труд в цехе завода, на стройплощадке спутника Комсомольска Амурска, в забое Солнечного стал менее престижен в отсутствии «экстремальной ситуации», снивелировал личность, стал менее необходим людям?..

«...Владимир Моисеенко, 26 лет. Окончил Комсомольский-на-Амуре политехнический техникум по специальности «судостроение». Служил в Приморье, командир самоходной зенитной установки. После демобилизации вернулся на завод. Бригадир комсомольско-молодежной бригады трубогибщиков, лауреат премии Ленинского комсомола, делегат XVII съезда ВЛКСМ...»

Высокое, нестерпимо яркое дальневосточное солнце с раннего утра зависает над городом в июньском зените и до позднего вечера плавит окрестности в своем безжалостном сорокаградусном горниле.

– Представляете, каково сейчас в цехе? – спрашивает меня Володя и, не дожидаясь ответа, продолжает сам: – «Холодной» гибки сейчас немного. В основном идет «горячая», гнем «главный пар» – шести-восьмидюймовые трубы – артерии корабля. Сложнейшая трассировка, узлы, переплетения... Сначала трубы греют в печах или индуктором, потом, раскаленные, пышущие малиновым жаром, вальцуют, режут, подпрессовывают... «Холодная» гибка проще, да и диаметры труб там куда меньше. Собственно, бригада и начинала с «холодной». Технология вроде бы и несложная, а квалификации, опыта, умения требует – будь здоров!

Мы попробовали работать иначе: разделили техпроцесс на отдельные логические операции. Бригаду разбили на звенья, – пары. Одно звено готовит шаблоны, другое по ним гнет трубы, третье монтирует трубопровод. Не все получилось сразу. Поначалу пропал фактор индивидуальной ответственности. Небольшая ошибка шаблонщиков усугублялась на гибке, как следствие страдала конечная операция – монтаж. Надо было научиться работать так, чтобы исключить такое накопление брака при передаче техпроцесса от звена к звену. Надо было научиться так «шаблонить» и так гнуть трубы, чтобы монтажники не ощущали «чужих рук» на завершающей операции. И мы научились этому.

– Планы на ближайшее будущее? – Володя улыбается. – Планов много: освоить новые пресс-вальцы, в сентябре отправить Валерку в первый класс, в воскресенье «сгонять» всей бригадой на рыбалку, а сегодня вечером сходить с женой на дискотеку в ДК завода. Вы бывали у нас на дискотеке? Приходите...

Когда мы толкнули стеклянную входную дверь дискоклуба, Донна Саммер допевала третий из известных нам «четырех сезонов» своей любви.

После этого к микрофону подошла высокая миловидная девушка и сказала буквально следующее:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.