– Ну, не совсем так. Во время войны я летал на истребителях, так что мои знания порядком устарели. К тому же я многое забыл.

– Ну вот, мы уже отправляемся, – заметил доктор, когда рев двигателей перешел на более глубокие и мягкие тона; сильный толчок, вдавивший их в спинки сидений, означал, что самолет начал все быстрее набирать скорость. Вот и пол под ногами плавно пошел вверх – они уже в воздухе. Продолжая набирать высоту, самолет круто накренился в сторону аэропорта, и Спенсер увидел, как возникшие из-под крыла огни начали тут же таять в густеющей темноте.

По радио объявили: «Можно отстегнуть привязные ремни. Курить разрешается».

– Каждый раз жду не дождусь, когда этот чертов взлет закончится, – проворчал доктор, отстегивая ремень и беря протянутую Спенсером сигарету. – Благодарю. Между прочим, меня зовут Байард. Бруно Байард.

– Рад познакомиться, доктор. А я – просто Спенсер. Джордж Спенсер из компании «Фул Брайт Мотор».

Оба спутника погрузились в молчание, отрешенно наблюдая, как дым от сигарет медленно поднимается вверх и, подхваченный потоком кондиционированного воздуха, уносится прочь. Мысли Спенсера были не из приятных. Он решил, что обязательно поднимет шум в конторе, когда вернется. Правда, он успел объяснить представителю фирмы в Виннипеге, в чем дело, до того, как вызвал такси в аэропорт, и сказал, что окончательное подписание контракта придется немного задержать.

Ну, а в Ванкувере не такое уж крупное дело, чтобы оправдать все нынешние затруднения? Тогда неплохо было бы использовать эту заварушку для прибавки зарплаты. Или еще лучше – для повышения в должности. Например, хорошо бы занять место управляющего отделом реализации. О нем шеф говорил Спенсеру довольно часто, но пока еще безрезультатно. Тогда бы Мэри, он сам, Бобси и крошка Кит смогли бы перебраться из своего старого дома в Паркуэй Хайте. Или же оплатить счета за новый водопровод, за бак, школу, а там ведь еще и страховка, холодильник, госпиталь, где последний раз рожала Мэри. Нет, не все сразу, рассчитав, отметил Спенсер. Не все, даже на оклад управляющего.

Доктор Байард, все еще находившийся в нерешительности, то ли поспать, то ли воспользоваться передышкой в делах и просмотреть очередной номер Бостонского медицинского журнала, вдруг поймал себя на мысли о той маленькой, захолустной больнице, в которой он побывал несколько дней назад. «Интересно, как пойдут дела у Эванса дальше, – подумал он. – Многообещающий юноша, но до смешного молод. И все же, надо полагать, Дорис сможет удержать его на верной дороге. Жены докторов, слава богу, это делать умеют». Доктор слегка задремал, но тотчас очнулся, так как недокуренная сигарета обожгла пальцы.

Супруги, сидевшие через проход от Спенсера, были все еще поглощены чтением спортивных журналов. Описать Джо Гриэра и Газель Гриэр можно одними и теми же словами, хотя вторую такую пару трудно себе представить. Оба были розовощеки, с ясными, пронзительными, как свежий воздух, глазами. Оба сидели, склонив головы над испещренными мелкими буквами страницами с таким видом, будто там раскрывались тайны мироздания. «А Барди молодчина, верно?» – спросил Джо, когда стюардесса подкатила к ним тележку с закуской. «О, еще бы!» – откликнулась Газель. Затем, методично жуя, они снова склонили над журналом свои рыжеволосые головы.

Четверо на задних сиденьях уже в третий раз наполнили свои стаканы. Трое из них были упитанные здоровяки, явно любители поспорить да побуйствовать, люди, отправлявшиеся в Ванкувер вкусить двухдневную свободу. Четвертый был маленький, неопределенного возраста человек с худым, длинным лицом. Говорил он с ярко выраженным ланкаширским акцентом. «За завтрашних «Львов», – провозгласил он, поднимая свой бумажный стакан. Его друзья присоединились с благоговейной торжественностью. Один из них, у которого виднелся на лацкане значок с изображением какого-то паршивого кота, стоящего, однако же, на задних лапках, как положено царям зверей, отметил, пустив по кругу свой портсигар: «Я уже и не думал, что нам все это удастся. Когда мы застряли в Торонто, я сказал себе: «Анди, этот великий матч тебе придется пропустить». А выходит, что самолет лишь опоздает на несколько часов. К тому же мы всегда можем выспаться, пока летим».

– Да, но не на голодный желудок, я надеюсь, – сказал другой. – Я подыхаю от голода. Когда же они притащат поесть?

– Скоро уже. Они обычно подают около восьми. Но из-за этой задержки всё запаздывает.

– Ничего! Только вот когда ждешь, лучше всего пить, – отметил ланкаширец, прозванный друзьями «Пейдодна».

– Притормози, мальчик. У нас не так уж много осталось.

– Не бойся. Там еще хватит. Поехали! Это поможет тебе уснуть.

В радостном оживлении, предчувствуя близость долгожданной большой игры, пятьдесят шесть пассажиров, среди которых было две или три женщины, коротали последние часы своего трансконтинентального полета. За иллюминаторами мерцали огни пригородов Виннипега, но вскоре и они поглотились тьмой.

В крохотном, но хорошо оборудованном буфете стюардесса Джанет Бенсон готовила ужин, который, не случись этой задержки, должен был быть подан два часа назад. Ее отражение в зеркале над стеклянным шкафчиком выдавало то сильное и радостное возбуждение, которое она всегда испытывала в начале полета, но которое, слава богу, всегда можно было скрыть за дверцей ее кабины. Джанет, благодушно мурлыкая что-то, вынимала приборы и салфетки. Подавать еду было наименее приятной обязанностью стюардессы, и поэтому Джанет заранее подготавливала себя к предстоящему испытанию. Насытить желудки пассажиров, до отказа заполнивших салон самолета, довольно трудное дело, но все же она чувствовала себя уверенной и почти счастливой. При взгляде на ее светлые волосы, выбивавшиеся из-под форменной шапочки, на быстрые и ловкие движения ее подтянутой фигурки, у многих стюардесс перехватило бы дыхание от зависти. В двадцать один год Джанет только начинала по-настоящему ощущать жизнь и находила ее отнюдь не плохой.

Впереди, в кабине пилотов, было слышно лишь мерное гудение двигателей. Оба пилота сидели совершенно неподвижно, лишь рука или нога время от времени делала легкое, едва приметное движение. Их лица были слабо освещены звездным мерцанием бесчисленных приборов. Из наушников, слегка сдвинутых назад, доносились потрескивающие звуки какого-то разговора между другим самолетом и землей.

Командир корабля Даннинг потянулся, разминаясь, и с легкой манерностью, уже хорошо знакомой всему экипажу, выдохнул в свои роскошные усы. Выглядел он гораздо взрослее своих тридцати двух лет.

– Пит, как там температура в головке цилиндра третьего двигателя? – спросил он, бросив быстрый взгляд на второго пилота.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.