- Луисито... Луисито... Пора вставать! - громко звала мать, вытирая мокрые руки о фартук.
- Пора? - удивленно спросил мальчик, протирая глаза. Сладко потягиваясь, он старался сосчитать подвешенные к потолку тыквы. - Куда пора?
- Разве ты забыл? Сегодня первый раз ты идешь в школу, первый раз после нашего приезда. Сколько же трудов мне стоило достать все бумаги, чтобы тебя приняли в эту школу: то документ о крещении, то брачное свидетельство, то справку от приходского священника, то еще что-то!... Чего только они не требовали! Уф, уморилась я! Но ничего, теперь ты можешь продолжить свою учебу. Чему-нибудь да научишься. Ты слышишь меня, Луисито? Пора вставать. Вот уже два часа, как отец твой бьет молотом в кузнице... Невольно Луисито вспомнил, как проходил первый день учебного года раньше, когда семья жила в Москве. Вспомнил темно-серую школьную форму, фуражку с лакированным козырьком, блестящий черный портфель... Цветы, которые давала ему мать для учительницы Евдокии Ивановны... Потом перед его взором прошел пионерский отряд, мальчики и девочки - его одноклассники - в красных галстуках. Все это теперь так далеко... С тех пор, как семья возвратилась в Испанию, в жизни Луисито все перевернулось вверх дном, будто он совершил сальто-мортале. Двенадцать лет он жил в Москве. Там родился, там пошел в школу, там закончил четвертый класс. И вот теперь он очутился в небольшой заброшенной деревушке в провинции Валенсия...
- Слышишь, Луисито? Ведь не глухой же ты. Вставай, тебе говорят! - уже сердилась мать. Конечно, Луисито не глухой, он все прекрасно слышит. Но до чего же ему не хочется идти в школу, о которой он успел уже многое узнать за полтора месяца своей жизни в деревне! Чего только не рассказали ему ученики этой школы! Однажды - это было в первые дни их приезда - Луисито медленно брел по полю. На берегу речки, около бойни, он повстречал шумную ватагу мальчишек из своей деревни. Одни дразнили собак, другие швыряли камни в голубей, третьи гонялись за курами, которые испуганно метались во все стороны. Двое из них, растянувшись на земле и болтая в воздухе грязными босыми ногами, тыкали соломинкой муравьев, старательно таскавших в свои узкие и глубокие норки зернышки, оставшиеся от недавней молотьбы.
- Нехорошо так, - сказал Луисито ребятам.
- А ты кто такой, чтобы учить?
- Забыли у тебя спросить, вот еще!
- Ребята, надо его проучить!
- Подожди, ты из какой деревни?
- Уж не приехал ли ты из Мадрида? - насмешливо спросил самый высокий, который, судя по всему, носил отцовские брюки.
- Я приехал из Москвы. - Луисито сжал кулачки, готовясь к худшему.
- Из Москвы-ы-ы?!.
- Ребята, это, должно быть, новые соседи кузнеца Рамона.
- Из Москвы, говоришь? Так вот ты какой! Мальчики плотно обступили Луисито, восторженно пожимая ему руки. Потом они сидели на лужайке и беседовали как хорошие друзья. Вопросы так и сыпались на Луисито:
- Россия далеко отсюда?
- Это правда, что там каждый может учиться и быть кем захочет? Вот если бы я там жил, я мог стать капитаном корабля или летчиком?
- А ты видел близко спутники?
- Верно говорят, что у вас там есть такие ящички, где можно видеть все, что показывают в театрах?
- Как будет по-русски «река», «гора», «мама», «друг»? Луисито едва успевал отвечать. Он видел, что ребята слушают его, затаив дыхание, стараясь не пропустить ни одного слова. Это воодушевляло Луисито. Новые друзья ему нравились.
- Да-а-а!... А ты можешь утереть нос нашей Трубе!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
О творчестве Роберта Рождественского