Петр вошел в разноликий и разноязыкий коллектив студентов. Понемногу он узнавал своих однокурсников, бывал с ними на вечерах, вместе редактировал студенческий журнал «Сколас» , гулял по улицам вечерней Гааги, сидел в кафе за рюмкой терпкого индонезийского вина.

Одним из первых его знакомых был американец Стефан Кристофер, тот самый студент, которого господин Хондиус представил Петру в первый же день как вице - президента студенческого совета «Сколаса» . Стефан приехал в Голландию из штата Вашингтон, где изучал экономику, социологию и норвежский язык. В Гааге он продолжал специализироваться по Норвегии, ездил туда, написал работу на основе материала, собранного в рыбацкой деревушке. Он часто беседовал с Петром о политике. Нет, он не сочувствовал коммунизму, он просто хотел понять жизнь. Для него было необычно разговаривать с человеком из-за «железного занавеса» . Петр рассказал ему о Москве, о своей стране. Американец часто недоумевал, многое в советской жизни его удивляло, но к рассказам Петра относился с уважением.

Ближе других Петру был Евгений Рахлевский, студент из народной Польши. Он уже бывал за границей и все время сравнивал порядки Запада и своей страны.

- Грош цена всему этому лоску! - говорил он Петру во время прогулок по Гааге, когда они смотрели на праздничные витрины и вылизанные мостовые. – Мы - то знаем, что наш народ живет спокойнее, увереннее в завтрашнем дне, чем они здесь.

Узнал Петр и других студентов. Судьба свела здесь людей прямо противоположных судеб. Вот шотландец Макдермент. Он был офицером английской армии и долгое время служил в Индонезии. А индиец Селиш Гхош дважды сидел в тюрьме за борьбу против англичан. Томились подолгу в английских тюрьмах три брата и отец Гхоша.

Бельгиец Винди с проповедями исколесил немало стран Азии. Миссионера Винди в последние годы видели на Бхилайском металлургическом комбинате в Индии, а после этого он прибыл совершенствоваться в науках. Рядом с ним сидел сорокалетний филиппинец Гонсалес, предки которого предпочитали умирать, но не сдаваться на милость католической церкви. Учились вместе с Петром молодой ливанец Атала и пятидесятилетний югослав Милко, порывистый индиец Какати и медлительный англичанин Кокс, китаец из Индонезии Чжоу и японец Когане.

Воспитание в условиях Запада, методы преподавания в буржуазной школе и вузе накладывали свой отпечаток на этих людей. На занятиях они отстаивали реакционные буржуазные теории - так называемый «народный капитализм» , «неомальтузианство» , доказывая на примере Голландии, что необходимо принять меры к ограничению рождаемости, защищали «цивилизаторскую» миссию Запада по отношению к колониальным странам. А когда оставались одни, в общежитии чаще всего заходил разговор о женщинах и о проститутках...

Несколько раз институт устраивал для студентов экскурсии по стране. Петр познакомился с Голландией.

Есть в этой стране веселая поговорка, которая очень точно отражает положение дел: «Бог создал землю, а голландцы - Голландию» . И это правда, так как почти половину территории всего государства люди взяли с боем, отвоевали в упорном сражении с морем.

Он видел нидерландские польдеры - земли, отвоеванные у моря трудолюбивым народом. Сколько легенд, сколько историй связано в Голландии с дамбами, уровень моря за которыми выше, чем поверхность земли. Голландия по праву гордится польдерами.

За пределами городов неотъемлемая часть голландского пейзажа - патриархальная ветряная мельница. Главное назначение громадных ветряков - перекачивать воду из земли, из подпочвенных слоев, в большие и малые каналы, которые изрезали всю страну.

«Так вот она какая, - думал Петр, - эта маленькая страна!»

Петр сильно тосковал по дому, по своим. Пришел к ректору.

- Хочу привезти на будущий год жену и ребенка. Можно?

- Пожалуйста, - ответил де Фрис. - Только жить у нас в общежитии уже нельзя будет. Здесь семейным находиться запрещено. Снимете комнату где-нибудь в городе.

Это даже обрадовало. Значит, не будет проклятых звонков, постоянной слежки, значит, по вечерам он сможет отдыхать в кругу своих близких.

Приехала Тоня. Смирновы поселились в маленькой мансарде. Хозяйка сдавала весь домик, и у них было много соседей. Рядом жил пианист, который каждый день приходил домой под утро: он играл в ночном баре, - а днем его жена закатывала скандалы из-за денег. На кухне одной плитой с Тоней пользовались молодой голландец - мелкий клерк какого-то учреждения - и индонезийка-машинистка, вечно усталая, с воспаленными, красными от ночной работы глазами. В доме обитали студенты, лавочники, еще какие-то люди, невесть чем занимавшиеся.

Жизнь потекла своим чередом. Петр ходил на занятия, а по вечерам и воскресеньям гулял с Валериком и Тоней.

В институте отношение к нему было таким же, как и в прошлом году: со стороны официальной администрации - сухое, а студенты ему симпатизировали. Стефан Кристофер с восторгом рассказывал, как много говорят в Америке о визите Н. С. Хрущева.

- Я поучился с тобой, посмотрел на Хрущева и изменил отношение к людям из-за железного занавеса, - весело сказал он. - Вы мне нравитесь.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.