Телеграфист небольшой станции Сванка, Мурманской железной дороги, Запалов увидел, как в окошечко просунулась пухлая волосатая рука с бланком перевода и тремя новенькими червонцами. Он посмотрел деньги на свет и начал было уже выписывать квитанцию. Потом отложил карандаш и снова внимательно посмотрел на червонцы. Банкноты совсем новые, но что-то у них не в порядке. Почему, например, на обратной чистой стороне каждого червонца так отчетливо проступают буквы и узорчатый орнамент лицевой стороны? Бумага и водяные знаки тоже какого-то необычного цвета - темно-желтые. Минуту поколебавшись, Запалов позвонил в угрозыск, и обладателя фальшивых червонцев арестовали. Сам того не подозревая, Запалов помог советским чекистам раскрыть крупный международный заговор.

Следствие началось осенью 1928 года. При обыске у отправителя нашли еще 3 тысячи таких же фальшивых банкнот, которые, как он заявил следователю, ему передал его зять, бывший офицер царской армии Федотов. Выяснилось, что Федотов часто принимал у себя на квартире некоего Шиллера, тоже бывшего офицера. В ноябре 1928 года Шиллера арестовали. Оказалось, что тезка великого поэта был махровым германским шпионом. От своих хозяев он получил огромную сумму фальшивых советских денег. Организаторы заговора рассчитывали с помощью фальшивомонетчиков убить сразу двух зайцев - финансировать нелегальные контрреволюционные организации и одновременно подорвать валютную систему Советского Союза. Арест Шиллера и членов его белогвардейской группы сорвал эти планы. Но оставалось выяснить самое главное: кто и где делал деньги? Какие силы вдохновляли заговор?

На след фальшивомонетчиков германская полиция вышла еще летом 1927 года, когда в начале августа был арестован некий Беккер, пытавшийся обменять в одном берлинском банке поддельные банкноты на германские марки. От Беккера следы вели к грузинскому белоэмигранту Задатирашвили, проживавшему в Мюнхене. Однако при обыске арестовать его не удалось. Вместо него задержали белоэмигранта Карумидзе - он жил в квартире Задатирашвили. После небольшого допроса в полиции Карумидзе отпустили, и он немедленно информировал своих сообщников о случившемся. Задатирашвили собрался было бежать, но был в последний момент арестован во Франк-фурте-на-Майне. В его чемодане нашли шесть печатных клише для изготовления советских бумажных денег. На допросе выяснилось, что фальшивые червонцы печатались в одной мюнхенской типографии; несколько позже фальшивомонетчики перевели свое предприятие во Франкфурт-на-Майне: там они чувствовали себя более уверенно. Дальнейший выпуск поддельных банкнот взял на себя торговец нацистской литературой Бёле, который поставил бизнес Задатирашвили на широкую ногу. Так, если осенью 1926 года в мюнхенской типографии было изготовлено 15 тысяч банкнот, из которых 12 тысяч нелегально попали в СССР, то во время обыска в августе 1927 года во Франкфуртской типографии было найдено не менее 120 тысяч полуготовых червонцев и, кроме того, стопы бумаги, которой хватило бы на изготовление еще 1 200 тысяч фальшивых банкнот. Как видно, операция была задумана очень широко.

Итак, первый вопрос - кто и где делал деньги - был решен. Оставалось узнать, какие силы стояли за спиной преступников. Но здесь германская полиция спасовала: вслед за мелкой сошкой, вроде Беккера, выплыли акулы покрупнее. Следствие пришлось срочно свертывать, и только через 30 лет удалось разыскать в архивах сведения о том, как вдохновлялись и разрабатывались операции с фальшивыми банкнотами.

В конце 1925 года в парижском ресторане «Ла Рю» собралось не совсем обычное общество. Гости не были похожи на французов, и в то же время нельзя было назвать их англичанами, хотя разговор шел в основном на английском языке. Вышколенные гарсоны, обслуживавшие хорошо одетых джентльменов, и не подозревали, что в ресторане собралась первая международная конференция заговорщиков. Лишь временами они улавливали отдельные слова: «Кавказ», «большевизм», «нефть».

Среди участников этой странной конференции находились: шведский миллионер Нобель, владевший в царской России многочисленными нефтяными предприятиями; выразитель интересов наиболее агрессивной части германского генералитета генерал Гоффман; бывший банкир, грузинский белый эмигрант, а по совместительству и германский шпион Карумидзе; его подручный, сын крупного грузинского помещика Задатирашвили; один из лидеров грузинской эмиграции, председатель так называемого «Кавказского комитета» Кедиа, и господин Белл - прожженный авантюрист, международный шпион высокого класса, имевший доступ в интимные круги национал-социалистской партии. Тон задавал Нобель: ведь за его спиной незримо стоял нефтяной король Европы сэр Генри Детердинг - хозяин всемогущей нефтяной корпорации «Ройял Датч шелл». У сэра Генри были особые причины ненавидеть Советскую власть: «Ройял Датч шелл» контролировала до революции добрую половину нефтяных месторождений Баку и Грозного и всю нефтяную промышленность в районах Майкопа и Эмбы. Две трети иностранного капитала, вложенного в кавказскую нефтяную промышленность, приходились на долю этой корпорации. «Наполеон нефти» мечтал не только вернуть потерянное, но и даже приумножить свои богатства, став полновластным хозяином кавказского черного золота. Он был настолько уверен в скором падении Советской власти, что в 1920 году купил у сбежавших во Францию крупных русских предпринимателей Лианозова и Манташева кавказские нефтяные акции, выложив за это 250 тысяч фунтов стерлингов. После этого он заявил, что 60 процентов кавказских нефтяных месторождений юридически принадлежат ему, и потребовал от Советского правительства возвращения своей «собственности». Получив отказ, сэр Генри поклялся, что кавказская нефть все равно будет у него в кармане. С этого дня его уютная вилла в пригороде Гааги стала тайным центром, откуда во все концы потянулись невидимые паучьи нити антисоветских заговоров.

После «парижской конференции» ее участники еще несколько раз встречались на частных квартирах, уточняя детали будущей операции. В Гааге на одном из таких совещаний присутствовал сам Генри Детердинг. Идея подрыва советской экономики путем изготовления и контрабанды фальшивых червонцев возникла у Детердинга давно, но к непосредственному ее осуществлению заговорщики приступили лишь после очередной «конференции», состоявшейся в июне 1926 года в Лондоне.

10 июня 1926 года Детердинг опубликовал в английских газетах заметку, где он предсказывал скорую инфляцию в Советском Союзе; а через несколько месяцев фальшивые червонцы уже массами начали сходить с печатных станков мюнхенской типографии Шнейдера. Бумеранг, пущенный в сторону Советского Союза, ударил другим концом и по германской валютной системе; преступники меняли фальшивые советские червонцы на немецкие марки. Только поэтому полиция и вынуждена была вмешаться в операцию «Детердинг».

Видя, что процесс предотвратить не удастся, заговорщики всячески пытались отсрочить его или хотя бы направить по выгодному для них руслу. В результате организаторы и истинные виновные остались в тени. Были пущены в ход всевозможные ухищрения, чтобы добиться оправдания обвиняемых. На пути из Берлина в Мюнхен неожиданно исчезли все материалы следствия. За четыре дня до начала процесса был уволен прокурор.

Суд над фальшивомонетчиками вылился в настоящий скандал; все подсудимые были оправданы ввиду того, что их действия якобы объяснялись политическими мотивами. Это был провокационный акт по отношению к Советскому Союзу. Своим приговором суд оправдывал таким образом любое антисоветское преступление. Газета «Правда» писала в те дни, что германские официальные круги перешли на позицию открытой вражды к СССР.

Мировой экономический кризис 1929 года заставил германское правительство пересмотреть свое отношение к СССР. Советский Союз стал для Германии ее последней надеждой: западные рынки сбыта один за другим захлопывались перед немецкой промышленной продукцией. Тогда пришлось пересмотреть и дело о фальшивомонетчиках. На повторном процессе, состоявшемся летом 1930 года, Карумидзе приговорили к 2 годам 10 месяцам, а Задатирашвили - к 2 годам тюрьмы. Белл, который занимался непосредственно обменом фальшивых денег на валюту, был приговорен к уплате небольшого штрафа. Впрочем, Задатирашвили был зачтен срок предварительного заключения, и он покинул зал суда свободным - «прославленным борцом» против Советской власти. Приговор Карумидзе значился только на бумаге: сам подсудимый преспокойно жил в Швейцарии, где на его счету были десятки тысяч долларов. Остальных вообще не тронули. После прихода к власти фашистской клики «осужденных» полностью реабилитировали. Карумидзе и Задатирашвили с почестями вернулись в третий рейх и продолжали служить уже новым хозяевам.

Белл слишком хорошо был знаком с личной жизнью главарей нацистской партии, и это решило его судьбу. 5 апреля 1933 года он был застрелен переодетыми эсэсовцами в небольшом тирольском местечке Куф-штейн, куда он бежал после поджога рейхстага.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.