И здесь, рядом с нами, и в двадцати шагах от нас, за серой полосой взрыхленной земли, - буйная зелень листвы, густые травы и яркие нежные цветы в них. За полосой, а низинке, беззвучно бежит речушка. Она то пропадает в кустарнике, то появляется вновь, подходит к самой полосе, а потом, будто испугавшись чего-то, отбегает прочь. И здесь и там, над речушкой, - немилосердное южное солнце, раскаленный, почти неподвижный воздух. В такой жаркий летний день так и тянет к себе речка, так хочется с разбегу броситься в ее манящую прохладу! Речка совсем рядом-всего каких-то двадцать шагов! За серой полосой - чужие травы, чужая вода. Можно только стоять у высокого красно-зеленого столба, на котором укреплен наш государственный герб, и смотреть, как сверкает под солнцем речушка, как вдалеке по узкой дороге проходят машины да на склонах горы медленно бродят одинокие фигуры людей, собирающих не то целебную траву, не то ягоды... Там чужая земля, хоть и растут на ней похожие на наши цветы, там начинается страна, совсем не похожая на нашу. ВОТ уже заканчивается второй день, как «Пчелка» доставила нас на один из южных участков государственной границы СССР. Мы гостим на заставе, и жизнь ее кажется нам удивительно спокойной. Уходят в наряд пограничники, возвращаются с постов их товарищи. В Ленинской комнате собираются на занятия солдаты. В самом тенистом уголке, под ветвистыми деревьями, разыгрывают свои замысловатые дебюты шахматисты. В спортгородке тренируются на снарядах гимнасты, а в сторонке, собрав вокруг себя любителей поэзии, русоволосый паренек читает стихи, написанные здесь же, на заставе: Лира! Ты немного подожди, Не волнуй солдата, не тревожь. Наша встреча будет впереди. Лира, ты, конечно, подождешь. И любимая грустит порой Без меня в далекой стороне. И в уставе нет главы такой, Чтоб вздыхать солдату при луне. Для печали в сердце места нет, Я покой Отчизны берегу. Не пройти коварному врагу. На посту солдат я, не поэт... Каждую минуту эта спокойная жизнь может смениться иной - напряженной, суровой. По сигналу тревоги вмиг опустеют комнаты, рванутся с мест шахматисты, оставят снаряды гимнасты... На ходу проверяя оружие, побегут, обгоняя друг друга, парни в защитных гимнастерках, и вылетят со двора машины, чтобы в считанные минуты успеть появиться там, откуда пришел тревожный сигнал... Это случилось на рассвете. Они шли, как обычно: Валерий Уманец впереди, Павел Кравченко сзади. Все вокруг еще тонуло в каком-то сонном оцепенении. Дремали кусты, неподвижно висел в низинке туман, молчали птицы, и только откуда-то издалека доносились первые «позывные» петухов. Они шли молча, положив руки на автоматы, иногда останавливались и внимательно прислушивались. Все вокруг было до мелочей знакомо: сотни раз они проходили здесь, каждый кустик, каждая тропка известны. Сколько раз, возвращаясь из наряда, они докладывали, что на вверенном им участке нарушений нет. Но сейчас... Оба одновременно вздрогнули, услышав хруст сломавшейся ветки. Пограничники замерли, напряженно всматриваясь в ту сторону, откуда донесся хруст. Через несколько минут послышался какой-то шорох, а потом они увидели, как сквозь кустарник пробирается человек.

- Стой! Руки вверх! Команда прозвучала негромко, но властно. Нарушитель, только что перешедший контрольно-следовую полосу, поднял руки над головой...

- Как хорошо, что я вас встретил, - сказал он на ломаном русском языке. - Здравствуйте. Ведите меня к командиру. С заставы уже мчалась группа бойцов. В машине, рядом с водителем, весь дрожа от нетерпения, сидел черный Дуг - одна из лучших служебно-розыскных собак. На заставе, давая объяснения начальнику, нарушитель говорил:

- Я рабочий человек. Мне плохо жилось там. - Он кивнул головой в сторону, откуда пришел. - Я много читал о вашей стране и пришел сюда потому, что у вас хорошо... - Он оглядел свой дешевенький, потрепанный костюм. - Вот все, что я смог купить на заработанные гроши... Последние два года я подметал улицы... Начальник заставы пристально посмотрел на расстегнутый ворот «бедного рабочего».

- Грубовато работаете... Вы забыли снять шелковое белье. Увести! Когда мы спросили Кравченко и Уманца, что они чувствовали, когда задерживали нарушителя, оба ответили:

- Ничего особенного. Мы просто выполнили свой долг. V Аркадия Гайдара есть небольшой, но яркий рассказ о девочке Марусе, дочери лейтенанта заставы. Маруся помогла пограничникам задержать диверсанта. Мы невольно вспомнили этот рассказ, когда услышали историю о том, как поймала нарушителя пионерка Пюстаханум Мамедова. Пюстаханум живет в пограничном селе. В тот день она отправилась в лес собирать алычу. Плоды алычи были сочными, с приятной кислинкой. Пюстаханум набрала их целую корзинку и пошла домой. На дороге ей повстречался незнакомый человек.

- Слушай, девочка, - сказал он ласково, - ты здешняя?

- Конечно, - ответила Пюстаханум. Человек полез в карман и достал горсть конфет.

- Вот тебе, попробуй... Слушай, черноглазая, помоги мне. Шел я по дороге, зацепился за что-то, брюки порвал. Видишь вот... Тебя как звать?

- Пюстаханум.

- Помоги мне, Пюстаханум. У тебя, наверно, найдется дома иголка?

- Пойдемте, - сказала девочка. Она шла и думала: «Чем можно порвать на дороге брюки? И почему у него вся спина в репьях, если он шел по дороге? Он говорит неправду. На дороге пограничный пост, у солдат всегда найдется иголка... Сами предложили бы... Он говорит неправду. Это чужой!» Дома она так и сказала матери:

- Это чужой. Я сбегаю в сельсовет. Мать Пюстаханум принялась чинить брюки незнакомца. Она делала это неторопливо, и человек, сидевший в соседней комнате, начал проявлять беспокойство.

- Заштопаю так, что и следов не останется, - успокаивала его мать. - Куда спешить вам? Ешьте алычу... Через четверть часа домик Мамедовых оцепили парни а зеленых фуражках... А несколько дней спустя выяснилось: Пюстаханум Мамедова задержала опасного преступника, пробиравшегося к границе. Он так и не дошел до цели. Потому что границу охраняют не только пограничники. Ее берегут люди, живущие в прикордонных селениях, берегут отряды народ-дых дружин-верные помощники часовых наших рубежей.... Люстаханум Мамедова зарделась от смущения, когда начальник погранотряда вручил ей медаль «За отличие в охране государственной границы СССР». Уже глубокая ночь-наша третья ночь на заставе. Но мы еще не спим и вполголоса обмениваемся своими впечатлениями. Кто-то из бойцов сказал нам: - Граница наша закрыта крепко. Это сказано не ради красного словца. И не потому ли враги за рубежом стараются изменить свою тактику, пытаясь забросить к нам лазутчиков в новом, так сказать, благопристойном виде... Теперь «посланцы» из-за рубежа не всегда вооружены пистолетами и ножами. Они поступают иначе - прикидываются обиженными, выдают себя за тружеников, умиравших там, за рубежом, от безработицы и голода... Но эти ухищрения не помогают. Словно опасаясь, что кто-нибудь из нас забудет имена бойцов, с которыми удалось познакомиться на заставе, или выронит из памяти случаи, о которых рассказывали пограничники, мы вновь и вновь вспоминаем и Павла Кравченко, и Валерия Уманца, и Юрия Семикина-отличника службы, и Юрия Родионова, с гордостью сообщившего нам, что недавно его приняли кандидатом в члены КПСС, и Пюстаханум Ма-медову, и рядового Ильина... Комсомолец Виктор Ильин до службы на границе работал в Саратове, в тресте «Волгоэлектромонтажстрой». Несколько недель назад командование написало в Саратов письмо, в котором благодарило комсомольскую организацию треста за то, что воспитали такого замечательного парня. В том же письме рассказывалось и о том, как Виктор Ильин не раз отличался при охране государственной границы СССР. И вот пришел ответ из Саратова. «Мы гордимся тобой, Виктор, - писали товарищи. - Служа на границе, высоко держи свою рабочую и солдатскую честь». Вместе с письмом пришла небольшая посылка, а в ней именные часы - подарок от коллектива, где вырос и работал Виктор Ильин... Так не хочется расставаться с замечательными ребятами-погра-ничниками! Кажется, сидел бы здесь и без конца слушал их интересные рассказы о своей жизни, о своей трудной, почетной работе. Но график перелета неумолим: нашей «Пчелке» надо лететь дальше. И, расставаясь с пограничниками, мы преподносим им небольшой подарок: набор фотографий с выставки, «Молодость XX века». Самолет набирает высоту, разворачивается и ложится на курс. До свиданья, граница, до свиданья, зоркие часовые нашей Родины!

Н-ская застава.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.