Какое-то время мать должна не работать, чтобы отдать время и силы уходу за ребенком. Сейчас женщины получают частично оплачиваемый отпуск до достижения ребенком возраста одного года. Замечу, что северянкам платят больше – 50 рублей в месяц против 35 в большинстве районов страны. Кроме того, оплата отпуска введена там раньше, чем в других местах, – еще в 1981 году. Это, конечно, хорошо.

Но вот молодой матери надо идти на работу. Однако это возможно лишь при условии, что ребенок будет посещать ясли или детский сад. Обеспеченность же северян этими необходимыми учреждениями опять-таки ниже, чем в других местах. Дело в том, что число мест в детских учреждениях планируется в расчете на тысячу жителей вообще, без учета конкретной демографической структуры. А доля малых детей на Севере обычно значительно больше, чем в населении страны в целом. Раз молодо взрослое население, значит, велика доля и молодых семей. И совсем не потому, что высока рождаемость, как нередко ошибочно считают. Рождаемость на Севере, как правило, как раз ниже средней. Все заводят первого ребенка, многие второго, третьего же – единицы.

Итак, мать должна идти на работу, а очередь в детском садике подойдет тогда, когда ее ребенку надо будет уже идти в школу. Не работать? Тогда семья должна жить на одну зарплату мужа. Конечно, заработки на Севере высоки (хотя никакого «длинного» рубля там нет – обычная зарплата с разными коэффициентами). Однако и расходы здесь велики.

Есть, конечно, и еще выход – пригласить бабушку. Но опять все упирается в жилье. Да и климат тяжел для старого человека, адаптироваться к местным условиям трудно. Пожилых людей на Севере обычно в несколько раз меньше, чем в обычных условиях.

Разрыв между жилищным и социально-бытовым строительством – вторая большая диспропорция в освоении Севера (первая – между промышленным и жилищным строительством); Отстает, конечно, не только строительство детских дошкольных учреждений, но и клубов, кинотеатров, стадионов и многого другого. На всем этом другом мы останавливаться не будем как менее значительном именно для молодой семьи; ведь от недостатка клубов, спортзалов, кинотеатров и т. д. одинокий молодой человек страдает, естественно, больше, чем люди семейные.

Третья по счету, но едва ли по значению проблема для молодой семьи – продовольственное снабжение. Заострим внимание на особенностях питания именно северян.

Пищевой рацион аборигенов Севера, как хорошо известно, очень сильно отличается от нашего обычного. В нем исключительно велика доля животных белков и жиров. Человек ест главным образом мясо и рыбу. Специалисты считают, что на Севере рацион и должен быть преимущественно белково-жировым в отличие от нашего, обычного для средних широт углеводно-белкового рациона. Однако на Север перенесен именно наш обычный рацион с преобладанием хлеба, круп, картошки, сахара и тому подобных богатых углеводами продуктов растительного происхождения.

Но вот что еще очень важно: на Севере человеческому организму нужно особенно много витаминов, причем обязательно натуральных, ибо искусственные (в таблетках) в условиях Севера очень плохо усваиваются. А именно этих витаминов там больше всего и не хватает. За свежие фрукты и овощи северянин готов платить прямо-таки «бешеные» деньги, ибо его организм их активно требует. Конечно, теперь на Севере не бывает полных авитаминозов и связанных с этим страшных болезней вроде цинги, но гиповитаминозы (недостаток витаминов) довольно-таки обычны.

Каждый раз, бывая на БАМе (а я там был уже около двадцати раз), захожу в продовольственные магазины и спрашиваю: «Есть ли морская капуста, «сахалинский салат», «дальневосточный салат»?» И всегда мне отвечали: «Нет», – а иногда удивленно спрашивали: «А зачем они нам?» А затем, что морская капуста (и названные здесь салаты из нее) – это природный концентрат йода, которого так недостает во многих местах обширнейшей зоны БАМа. Весной прошлого, 1983 года, будучи в Тынде в УРСе ГлавБАМстроя, я спросил о морской капусте. Меня настойчиво убеждали, что ее нет на БАМе лишь потому, что это такой дефицитнейший дефицит в стране, что и сравнить не с чем. Может быть, я этому всему и поверил бы, если бы не был вынужден покупать эту самую морскую капусту в консервных банках в нагрузку, принудительно – в дополнение к другим консервам, если бы, наконец, не видел, что во многих магазинах этой капустой заставляют полки не только на Дальнем Востоке, но и в Москве!

Да не подумает читатель, что я говорю о не стоящих внимания мелочах. Мне не раз приходилось разговаривать с отъезжающими или собирающимися уехать со стройки бамовцами, которые свой отъезд объясняли именно недостаточно четким продовольственным снабжением. Большие и тщательные исследования обратной миграции из нефтяных городов Западной Сибири показали, что главные, примерно равнозначные причины отъезда – это жилье, соцкультбыт и продовольственное снабжение. Любая другая причина – тяжелый климат, недостаточные заработки и т. д. – далеко не главная.

Хуже всего то, что эти проблемы хоть и известны очень давно, не решаются или решаются неэффективными, а то и даже ошибочными методами.

К примеру, в последнее время настойчиво пытаются производить сельскохозяйственную продукцию непосредственно на Севере, в разного рода подсобных хозяйствах. Во многих случаях для ряда продуктов это просто необходимо, скажем, для производства того же свежего молока. Однако упор делают совсем не на молоко, а на свинину. Вот и в поселках БАМа устроили многочисленные свинофермы. Поинтересовался я в ГлавБАМстрое, во сколько же обходится тут свинина. Килограмм свинины примерно в шесть рублей, ответили мне. Но дальше выяснилось, что в эту себестоимость не включаются многие затраты, которые относят на основную деятельность тех организаций, при которых подсобные хозяйства состоят. С учетом же всех затрат, как это и положено делать, килограмм свинины обойдется, может быть, в десять или больше рублей, то есть в несколько раз дороже, чем в колхозах и совхозах страны.

А вот на станции Алонка строители завели ферму дойных коров. И получили от 40 коров за год 35 тысяч

литров молока – столько, сколько в нормальных условиях должны были бы дать 7 – 10 коров. Почему такой странный результат? Да потому, что коров собрали, как говорится, с бору по сосенке, кормить их было нечем, а ухаживать за ними не умели. Как говорил дедушка Крылов, беда, коль пироги возьмется печь сапожник, а сапоги тачать – пирожник.

А на станции Золотинка на Малом БАМе, где теперь находится оленеводческий совхоз, собираются построить громадный, на десятки тысяч голов свинооткормочник. Местных кормов в Южной Якутии нет, ягель, которым кормятся олени, свиньи не едят; ближайшие корма находятся в Западной Сибири, за много тысяч километров. Свинина Золотинки, осуществись эта фантастическая идея, будет поистине золотой.

Недавно, в октябре 1983 года, на Всесоюзной конференции по Северу, проходившей в Новосибирске, я спросил участников сельскохозяйственной секции: в чем смысл этой странной политики самообеспечения, и ответа не получил.

Между тем уже довольно давно наукой разработана целая программа продовольственного обеспечения БАМа. Согласно ей на месте производятся скоропортящиеся продукты, а также те, которые на месте произвести выгоднее, чем завозить. Другие виды продукции надо завозить из относительно близко расположенных районов. Наконец, самые массовые продукты: хлеб, мясо, молоко, сыр и т. д. – завозят из отдаленных районов, самый близкий из которых – Западная Сибирь. А фрукты, южные овощи, виноград, дыни, арбузы – из Южного Казахстана и Средней Азии. Прекрасная, насколько я понимаю, программа. Надо только решительнее браться за практическое ее осуществление!

Другая проблема. Подходит у северян отпуск. А он у них длинный. И большинство семейных, а особенно те, у кого есть ребенок, не желают соединять три отпуска в один полугодовой и отдыхают ежегодно. Два месяца тоже немало. И отдыхают, понятно, не на Севере, а на «материке» – у родителей или у «самого синего моря», а то по месяцу и тут и там.

Пионеры часто проводят каникулы в приморских лагерях. Но у нас ведь речь идет о молодой семье, в которой дети еще дошкольного возраста. Они могут отдыхать только с родителями. И тут тоже возникают проблемы. Весной не так-то легко с Севера выехать, осенью трудно туда приехать. А тут еще и врачи говорят, что юг не всегда и не всем полезен, а если ехать на юг, то лучше по меридиану, а не со сменой многих часовых поясов. Но много ли мест для отдыха на юге Сибири и Дальнего Востока? Знаю, что жители Камчатки, Колымы и Чукотки и многих других мест высоко ценят отдых в окрестностях Владивостока. Особенно хорошо там в августе и начале сентября. Тепло, ясно, океан и прекрасные пляжи. Но надо и домой возвращаться. В конце августа авиабилетов на Камчатку нет, а через Магадан и Якутск не бронируют места при пересадках. Отправляется теплоход на Камчатку. Смотрю на посадку. Сплошь женщины с детьми, детей больше, чем взрослых. До Петропавловска четверо суток ходу. А вдруг еще шторм? Много ли останется от отдыха?

Каков же демографический итог всего очерченного здесь комплекса жизненных условий северянина?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.