Иными словами, новую организацию при освоении месторождений приходится внедрять практически без проверки.

Более того, опыт и знания, которые большим трудом обретены здесь, не используются.

Когда сдается тот или иной важный объект, считается хорошим тоном подчеркнуть, что сооружен он за три (пять, восемь, десять) месяца вместо положенных по плану двух (трех, четырех) лет. Рапорты подобного рода ни на йоту не отступают от истины, хотя в них чаще всего присутствует известная доля умолчания. План действительно учитывает трудные условия Тюмени и отводит на то или иное строительство более значительные сроки, чем впоследствии требуется. И причина, по которой сроки перекрываются, чаще всего заключается в том, что после того, как план был сверстан, в народное хозяйство пришла новая, более производительная техника. Новый способ ведения строительства. Он-то и позволил работать быстрее. Предположим, вместо стосильных бульдозеров пришли четырехсотсильные. Или, допустим, внедрение блочного строительства и помощь авиации позволили громоздкое оборудование из Тюмени в Пангоды забрасывать не в две навигации, как было бы раньше, а всего за несколько рейсов.

В свете этих необходимых уточнений фраза: «Всего за шесть месяцев построено то, на что план отводит четыре года» — может быть отредактирована и так: «Четыре года план отводит на то, что на самом деле можно построить всего за шесть месяцев».

Вышесказанным я нисколько не хочу умалить заслуг тюменских строителей. Их трудовой подвиг достоин самых высоких почестей. Не хотелось бы, чтоб эти слова были восприняты и как противопоставление достижений передовиков работе тех, кто сейчас отстает от них. В конце концов не каждый рожден Стахановым. К тому же причины отставания, причины работы по старинке кроются чаще всего не в самих строителях. И если сейчас приходится ставить точки над «i», то только потому, что часто парадный слог рапортов забывает о достижениях и опыте, которыми можно пользоваться повторно.

Я уже писал, насколько сократил сроки строительства на ГП-2 комсомольско-молодежный трест «Тюменьгазмонтаж», организовавший в начале прошлого года «воздушный мост» между областным центром и Медвежьим месторождением. Но сейчас хочется выразить удивление, что подобный, экспедиционный способ строительства все еще не находит широкого применения. Ведь блочно-комплектный способ строительства не только позволил тресту в несколько раз увеличить выработку на одного монтажника, не только разрешил очень быстро выполнить свою часть работ при сооружении ГП-2. Он помог в значительной мере решить одну из самых острых проблем Севера — жилищную. Если раньше для работников треста 70 процентов квартир требовалось на севере области и только 30 — в городе Тюмени, то теперь, наоборот, 70 процентов жилья нужно в областном центре.

Мы расписываем, как вахтовый способ поможет нам «малой кровью» добывать богатства Севера завтра, но не внедряем широко столь же прогрессивный экспедиционный метод при строительстве городов, поселков, обустройстве самих промыслов уже сегодня. Почему, имея убедительный опыт, мы не можем распространить его? Почему при строительстве жилых массивов для нефтяников и газовиков мы сначала строим жилой массив для самих строителей, потом объекты соцкультбыта и сферы обслуживания строителей, потом жилье и все необходимое для работников, занятых в этом соцкультбыте и сфере обслуживания, и так далее на манер снежного кома? Почему бы не попробовать вахтовый способ не только на добыче, а уже сейчас на самих стройках? Почему бы не попытаться экспедиционным методом строить не только промышленные объекты вроде ГП-2, но и жилые поселки? Или возводить пусть не весь город Надым, а хотя бы некоторые жилищно-коммунальные объекты в нем?

Собирая материал, я просмотрел все публикации центральной прессы на эту тему за 1972 год. С любопытством отметил удивительное разночтение при определении размеров базовых городов на тюменском севере. О Надыме, к примеру, сообщалось, что это будет город с населением в восемнадцать, тридцать, тридцать пять... и сто тысяч человек. Сургут, в свою очередь, фигурировал то как стотридцатитысячный, то как двухсоттысячный город. Газетчикам можно было бы простить эту путаницу. Да беда, что она отражает существующее положение. Кажется, все уже решено, все ясно, но вдруг в один и тот же день я узнаю, что Надым нужно бы строить тысяч на 18 (Миннефтегазстрой) и что он должен стать вахтовым городом для эксплуатационников, которые постоянно живут в Тюмени (московский «Гипрогор»).

Такое разночтение в общем-то понятно. При определении размеров будущего города каждый берет в основу его производственную мощь, а она в конечном счете основывается на запасах ближайших месторождений. Конечно, в будущих городах будут жить не одни нефте- и газодобытчики, но и, так сказать, представители других сопутствующих отраслей: строители, энергетики, транспортники. А сколько их будет?

Как ни парадоксально, но тюменские строители возводят молодые города и поселки не столько для нефтяников и газодобытчиков, сколько для самих себя. Строители являются главным градообразующим фактором. И причины такого парадокса в отсталом, не соответствующем здешним условиям методе строительства, который, в свою очередь, опирается на устаревшую техническую базу. Даже дома из громоздких, тяжелых железобетонных панелей — не говоря о деревянном брусе и кирпиче — не для тюменского севера. Такой вид строительства неподъемен для транспорта, для здешних дорог. Он требует много времени и очень много рабочей силы. Производительность труда относительно низкая.

О какой вахте или экспедиции может идти речь, если отряд строителей, занятых сейчас постоянной работой на тюменском севере, исчисляется несколькими десятками тысяч! Никакая авиация не справится с челночными перевозками такой армии.

Не удивительно, что всякое увеличение объема строительства в Тюмени — а в этом году оно вырастет еще процентов на тридцать — влечет численный рост строительных организаций. Это естественно. Беда, что отсутствие прогрессивных строительных материалов, соответствующей техники и проектов, а потому и методов заставляет расширять строительство экстенсивным способом.

И как один из результатов — хроническая нехватка жилья у самих строителей, текучесть кадров, что, в свою очередь, отражается на уровне квалификации работников и их производительности... В Главтюменьнефтегазстрое по сравнению с другими здешними организациями самая низкая обеспеченность жильем. Семнадцать тысяч человек живет в вагончиках. В этом году главк построит жилья примерно для 1,5 — 2 тысяч работающих и их семей, тогда как программа строительства увеличилась настолько, что нужно вновь принять на работу более шести тысяч человек, а ведь все это народ приезжий и в жилье нуждающийся. В будущем году эта диспропорция увеличится.

Что же лежит в основе городов тюменского севера? Колоссальные запасы нефти и газа. Новая организация эксплуатации месторождений и новые методы строительства промыслов и самих городов. Если с первыми двумя слагаемыми все в принципе ясно, то третье допускает при своем толковании огромную широту.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.