Голуби

Сделать это оказалось вовсе не просто. Беспокойная жизнь дворового скандалиста приучила Олега держать глаза на затылке. Он постоянно убегал от меня и кричал в отместку разные слова, о смысле которых покамест только догадывался. Старушки сочувствовали мне.

Следующий день принес удачу. Олег был занят серьезным делом: подманивал кошку, чтобы прицепить к ее хвосту спичечный коробок. Кошка, чуткий зверь, чуяла подвох и не шла.

— Ну, чего ты ломаешься! Не обижу! — охрипшим от волнения голосом кричал Олег. Он даже не сразу понял, в чем дело, когда я взял его, за руку. А когда понял, заревел. Но никто не пришел к нему на помощь. Старушки сидели индифферентно, а малыши открыто радовались, решив, что я и есть тот самый дядька, который уводит плохих детей неведомо куда. Видя такое равнодушие, Олег реветь перестал. Поднимаясь со мной по лестнице, он, может быть, впервые задумался, как невыгодно делать людям гадости. Еще он вяло грозился укусить меня за руку.

— А, кто пришел! — обрадовался отец. — Ну, проходи сюда, гость долгожданный

— Здравствуйте, — сказал Олег, крепко подумав.

Я почему-то решил, что сейчас отец начнет читать ему длинные наставления. Ничуть не бывало.

— По голубям ты лупишь здорово, — сообщил отец. — А еще чем-нибудь увлекаешься?

— А как же, — сказал Олег. — Я такие вещи могу, какие вам уже не под силу. В хоккей, например.

— В хоккей, где уж мне! — согласился отец. — Зато я книжками увлекаюсь. Ты как насчет этого?

— Смотря какие книжки, — осторожно сказал Олег.

— Скажем, Винни-Пух..

— Винни-Пух — это мультик. Пора бы знать.

— Виноват, виноват. Но книжка такая тоже есть. Давай я тебе немножко почитаю.

Олег фыркнул, но согласился. Впрочем, больше он уже не фыркал. Винни-Пух заставил его раскрыть свои разбойничьи глазищи и время от времени заливаться хриплым хохотом.

— Во дает! — сказал он, когда отец кончил. — Лучше, чем в кино!

— Ты подумай, — удивился отец. — Бывает. А теперь давай сделаем перерыв. Мне нужно голубей покормить.

Они пошли на кухню. Олег стал смотреть, как слетаются голуби.

— А ловко я тогда его подшиб! — сказал он отцу.

— Подумаешь, — сказал отец. И вдруг схватил Олега под мышку и поволок его в ванную. — Топить сейчас буду, — бросил он на ходу.

— Дяденька! Пусти! Ты что? Сумасшедший? — вопил несчастный Олег. Отец послушался, отпустил.