– Нет, спасибо, – сказал Максвелл. – Моя работа здесь меня вполне удовлетворяет.

– Работа?

– Ну конечно. Разрешите напомнить вам, что я профессор факультета сверхъестественных явлений.

Лонгфелло покачал головой.

– Уже нет, – объявил он. – Простите, но я должен вам напомнить, что вы скончались более трех недель назад. А открывающиеся вакансии заполняются немедленно.

– То есть мое место уже занято?

– Ну, разумеется, – со вкусом сказал Лонгфелло. – В настоящее время вы безработный.

10

Официант принес омлет с грудинкой, налил кофе и удалился, оставив Максвелла одного. За огромным окном голубым зеркалом простиралось озеро Мендота, и холмы на дальнем берегу терялись в лиловой дымке. По стволу кряжистого дуба у самого окна пробежала белка и вдруг замерла, уставившись глазами-бусинками на человека за столиком. Красно-бурый дубовый лист оторвался от ветки и, неторопливо покачиваясь, спланировал на землю. По каменистому откосу у воды шли рука об руку юноша и девушка, окутанные утренней озерной тишиной.

Конечно, благовоспитанней было принять приглашение Лонгфелло позавтракать с ним, подумал Максвелл. Но он чувствовал, что сыт секретарем ректора по горло, и ему хотелось только одного: наедине с самим собой оценить положение и кое о чем поразмыслить, хотя, возможно, времени на размышление у него уже не оставалось.

Глядя в выпученные беличьи глазки, Максвелл прикидывал, не могла ли позиция ректора объясниться беседой с инспектором Дрейтоном. Может быть, служба безопасности взялась за Арнольда? Это казалось маловероятным, но все же возможным. Как бы то ни было, о нервном состоянии Арнольда можно было судить по той поспешности, с какой ему был предложен пост на Готике IV. Ректорат не только не хотел иметь ничего общего с этим вторым Питером Максвеллом, но и предпочел бы убрать его с Земли на захолустную планету, где он вскоре был бы всеми забыт.

И все-таки странно! Ведь о том, что существовало два Питера Максвелла, ректорату стало известно лишь накануне. А это значит, решил Максвелл, что кто-то уже успел побывать в ректорате – кто-то стремящийся избавиться от него, кто-то опасающийся, что он помешает... Но чему? Ответ напрашивался сам собой, а самая эта легкость ответа вызвала у Максвелла инстинктивное ощущение, что он ошибается. Однако, сколько он ни раздумывал, приходил к одному и тому же: кто-то еще знает о сокровищах библиотеки хрустальной планеты и намеревается ими завладеть.

Кэрол сказала, что к переговорам о продаже Артефакта, которые ведет Институт времени, имеет отношение Черчилл... А вдруг Артефакт а есть цена, за которую можно получить библиог теку хрустальной планеты? Конечно, слишком полагаться на это нельзя, и тем не менее... ведь никому не известно, что такое Артефакт.

И если подумать, Черчилл – самый подходящий человек для устройства подобных сделок. Конечно, только как подставное лицо, по поручению кого-то, кто не может выступить открыто. Ведь Черчилл – профессиональный посредник и знает все ходы и выходы. У него есть связи, и за годы своих операций он, наверное, обзавелся источниками информации в самых разных влиятельных учреждениях.

Но в этом случае, подумал Максвелл, его собственная задача очень усложняется. Ему теперь надо остерегаться не только огласки, неизбежной, если бы он обратился в обычные инстанции, – возникала опасность, что его сведения попадут во враждебные руки и будут обращены против него.

Белка утке соскочила со ствола и теперь деловито сновала по спускающейся к озеру лужайке, шурша опавшими листьями в надежде отыскать желудь, которого не углядела раньше. Юноша в девушка скрылись из виду, и поднявшийся легкий ветерок морщил зеркальную поверхность озера.

Максвелл отодвинул стул от столика, но остался сидеть: ему не хотелось вставать в уходить, так как он понимал, что, покинув этот тихий приют, будет вынужден сразу же погрузиться в водоворот трудных проблей. За окном золотое осеннее утро нежилось в лучах солнца, которое поднималось все выше и пригревало все сильнее, обещая день, полный золотых метелей опадающих листьев, голубой дымки на дальних холмах, торжественного великолепия хризантем на садовых клумбах, пригашенного сияния златоцвета и астр на лугах и пустырях.

За его спиной послышался торопкий топоток множества ног в тяжелой обуви, в, повернувшись, он увидел, что хозяин этих ног быстро приближается к нему по красным плиткам пола.

Больше всего это существо напоминало гигантского сухопутного краба – членистые ноги, нелепо наклоненное туловище, длинные гротескные выросты (по-видимому, органы чувств) над непропорционально маленькой головой. Он был землисто-белого цвета. Три черных глаза-шарика подрагивали на концах длинных стебельков.

Существо остановилось перед столиком, и три стебелька сошлись, направив глаза на Максвелла. Оно заговорило высоким, пискливым голосом, и кожа на горле под крохотной головкой быстро запульсировала.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.