— Трудно, говоришь? И ты не выдержишь?..

Я отвел взгляд. Через месяц подал свои документы в вечерний техникум.

Мне нелегко, очень нелегко говорить о моем учителе Герое Социалистического Труда Феноменове. Наверное, потому, что он очень обычный и простой, совсем как отец, наши слесари, прохожие на улице.

Но теперь-то я знаю: в этой простоте много от того легендарного облика, с каким связано для нас, молодых, представление о коммунистах.

Владимир Шигаров, слесарь СМУ-3 Мосметростроя

Старый мастер

Георгий Васильевич Чумаченко

Стыдно сейчас вспоминать день, когда мы познакомились с Георгием Васильевичем. Он провел у нас первое занятие по топографической практике, и в конце его мы, как в школе, заслышав звонок с урока, побросали приборы и ринулись из училища. Мастер не распекал нас, не кричал вслед: вернитесь. Он собрал приборы, тщательно протер, осторожно сложил. И на следующем занятии сказал спокойно:

— Вам работать с этими приборами всю жизнь.

Потом он принес в группу книгу бывшего топографа Федосеева «Смерть меня подождет». Из книги мы узнали много нового о своей профессии, о ее трудностях и радостях, узнали то, чего не услышишь ни в каких лекциях. Мы обсуждали книгу, спорили о ней. А Георгий Васильевич только поглядывал со стороны, довольный, что расшевелил нас.

Но дело, конечно, не в книге. Сам наш мастер — живая книга в конце концов. Около тридцати лет Георгий Васильевич Чумаченко проработал в тресте «Татнефтегазразведка». И там, где на треноге стоял его теодолит или нивелир, вырастали потом нефтепромыслы, поселки нефтяников, корпуса нефтехимических заводов.

Пожалуй, ощущение будущей профессии пришло к нам именно благодаря его рассказам, которыми он делился с нами щедро, «полной горстью»...

Есть такой вид съемки: мензульная. При этом берут только самые характерные точки рельефа; нужно сразу, быстро определить эти точки, чтобы не загромождать чертеж лишними подробностями.

Георгий Васильевич особенно охотно занимался с нами этим видом съемок — именно такая работа воспитывает чутье топографа. По глазам мастера мы замечали, правильно или нет работаем. Он всегда радовался, когда замечал, что копится понемногу у нас мастерство, постигаем профессию. И мы, видя, как это ему дорого, именно Георгия Васильевича донимали всегда просьбами помочь. Чуть проект не ладится — к нему. Он молча брал проект. На другой день у него всегда готово мнение: вот здесь ошибка, вот и вот. В своем наивном эгоизме мы не думали о том, что «съедаем» все его свободное время. Понимали одно: наш мастер — специалист высшего класса и добрый человек. Добрый до бесконечности.

Только что мы сдали последний экзамен по высшей геодезии, уезжаем на шестимесячную практику. Вернемся летом, чтобы сдать отчеты о практике и получить удостоверение, где будет записано, что отныне нам присваивается квалификация техника-топографа. По существу, мы уже прощаемся с училищем, где в течение полутора лет постигали сначала азы, а потом тайны своей профессии. И в том, что наша группа добилась звания «Резерв бригады коммунистического труда» (стопроцентная успеваемость, активная общественная работа), немалая заслуга принадлежит и нашему мастеру. Он вводил нас в мир взрослых. Он избавил нас от неустойчивости, неуверенности в себе, всем опытом своей жизни показывая, что профессия геодезиста, кочевая его, цыганская судьба — это не романтическая прогулка.

Расставаясь с училищем, мы выходим из-под его строгой и доброй опеки, К тревоге ожидания новых встреч, самостоятельной работы примешивается грусть расставания. Кто-то придет вместо нас? Незнакомые ребята и девчата, к которым наш мастер будет так же добр и чуток, которым, как и нам, он будет приносить из дома интересные книжки, рассказывать всякие истории... Быть может, это своего рода ревность?..

Любовь Папрова, Валерий Жмырев,

учащиеся Казанского профессионально-технического училища № 2

Лучшее в жизни

Анна Тимофеевна Потанина

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.