Рожков не отвечал. И не двигался. Он вообще словно оцепенел.
– Молчишь? Тогда я тебе скажу. Это один и тот же человек. К нему тянется убийство. К нему тянется и гашиш. По-моему, тебе лучше его назвать.
Что-то дрогнуло в окаменевшем лице Рожкова, он отвел взгляд от Сергея, посмотрел на свои руки и шевельнул губами.
– Я не слышу, – медленно сказал Сергей. Тогда Рожков хрипло и резко произнес:
– И не услышишь.
– Вот как? Тогда я тебе скажу его фамилию. Борисов.
– Не знаю такой, – передернул плечами Рожков.
Он постепенно словно просыпался, сбрасывая с себя охватившее его оцепенение.
«Ведь действительно не знает», – подумал Сергей.
– А Юсуфа ты знаешь?
– Не знаю. Никого, начальник, не знаю. Запомни! – со злостью произнес Рожков.
– Ну что ж, – ответил Сергей. – Тебе виднее, как себя вести сейчас. Только учти, именно сейчас многое решается в твоей судьбе.
Рожков откинулся на спинку стула и насмешливо сказал:
– Брось, начальник. Все равно все подохнем и на том свете встретимся. Тогда плевать будет, кто кем был.
– Ну, до этого я надеюсь поймать еще не одного такого, как ты, – усмехнулся Сергей. – Чтобы людям спокойнее жилось.
Он вызвал конвой.
Когда Рожкова увели, в кабинет зашел Вальков. Взглянув на Сергея, он покачал головой.
– Ну, брат, и вымотался же ты!
– Что ж поделаешь, – рассеянно ответил Сергей и, помолчав, сказал: – Ничего не получилось, Алексей Макарович. Рожков ничего не сказал.
– Следовало ждать, – спокойно ответил Вальков.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.