«Пою перед тобой в восторге похвалу не камням дорогим, не злату, но стеклу!»

М. В. Ломоносов.

Сегодня со стеклом происходит то, что некогда случилось с керамикой.

Совсем недавно керамика на художественных выставках выглядела белой вороной, но буквально за три-четыре года она завоевала себе место столь же законное, как живопись и скульптура. Причины тому можно было бы искать в изменении вкусов или в том, что -называется потребностью общества на данном этапе, и до известной степени это было бы верно, но тем не менее не отвечало бы на главный вопрос — почему предметы быта становятся произведениями искусства. А ответ прост: на производство пришел художник. Так было с керамикой.

То же самое происходит теперь со стеклом.

Чтобы увидеть, как рождаются изделия из стекла, которые с полным правом можно назвать художественными произведениями, мы отправились на старейший в стране стекольный завод в Гусь-Хрустальном. Именно сюда в шестидесятом году приехала группа молодых художников со специальным образованием. Это были выпускники Ленинградского высшего художественно-промышленного училища имени Мухиной. Ребята хотели переделать то, что годами считалось привычным и удобным. В конечном счете они добились своего. Добились, потому что желали не только ломать старое, у них было что предложить взамен.

Среди тех, кто приехал на завод, был художник Сергей Пивоваров. Он, как и другие, понимал трудность того, что предстояло сделать. Он понимал и то, что делать это придется наг прославленном заводе, известном своими вековыми традициями. Но в его цели не входило отказываться от традиций; он хотел, чтобы традиции старинного мастерства служили вкусам современного человека. Задача, если вдуматься, трудная, и, чтобы решиться на это, нужно многое иметь за душой.

Молодость стремится к новому, но на этом пути нередко таится опасность поддаться чужим влияниям; пусть даже хорошим, но чужим. Сергей Пивоваров отлично знал образцы венецианского, чешского и скандинавского стекла и как художник умел оценить их по достоинству. Но именно как художник он задался целью сохранить, а если удастся, и развить национальную традицию русского стекла, приспособив его и эстетическим требованиям современности.

Как и его товарищи, Сергей Пивоваров начинал не на голом месте. У него были предшественники — русские мастера XVIII — XIX веков. Их работы до сих пор удивляют нас виртуозностью и чувством материала. Стекло в их руках оживало в замечательных образах, почерпнутых из мира природы. Но время есть время. Округлые, замысловатые и как бы медленные формы изделий из стекла, выполненные мастером-виртуозом в прошлом, сегодня удивляют человека именно своим мастерством. Но они уже не делают современной эстетики.

Приняв это за основу, прочувствовав умом и сердцем, можно, по мнению художника, думать о работе.

Нам удалось видеть все этапы работы Пивоварова над новой вещью. Из собственных наблюдений, разговоров с ним и, наконец, из результатов работы — законченного произведения — мы видели, как творческие принципы художника воплощаются в практике.

Говорят, что часто работа начинается с впечатления. Во всяком случае, для Пивоварова именно так началась работа над вещью, создания которой мы были свидетелями. О том, что послужило внутренним толчком, художник рассказывает так:

— Как-то утром я повернулся к окну, и первое впечатление было почти физическим — прозрачность. У самого окна застыли в прозрачном свете покрытые инеем ветки березы, и сквозь них в чистый белый снег било солнце. Я смотрел на ветки, на иней под солнцем, на чистый белый снег и ни о чем не думал, просто радовался, что живу… Я не умею передать этого словами, но именно об этом чувстве мне захотелось рассказать...

По мнению Пивоварова, стекло способно выражать чувства художника не менее сильно, чем живопись. Но стекло не холст, и в распоряжении художника, работающего в этой области, есть другие краски, точнее, другие средства к достижению цели. Впрочем, как и у всякого художника, работа (видимая, конечно) начинается с листа бумаги, хотя само произведение в будущем обретет форму объемной вазы.

Прежде всего — найти форму вещи. Листы ватмана покрываются набросками. Вазы, вазы, вазы... Их множество — низкие и широкие, узкие и тонкие, выпуклые и вогнутые. Иные кажутся совершенными. Но нужна одна-единственная форма, точно отвечающая замыслу, способному вместить чувство художника...

Сергей остановился на спокойной, простой, несколько вытянутой ввысь форме. Видимо, простая форма была логическим завершением мысли о том, что главное — чувство художника, вызванное картиной инея в солнечный день, — нужно передать в алмазной грани рисунка.

Готовый эскиз обсуждался на художественном совете завода. Этот профессиональный разговор художников с художником закончился тем, что Пивоваров получил право изготовить экземпляр вазы.

Если скульптор или живописец работает в одиночку, то художнику стекла, создавшему эскиз, дальше предстоит работать с людьми многих профессий, от умения и таланта которых зависит судьба будущего произведения. На данном этапе это соавторы художника. Прежде, чем вступит в свои обязанности выдувальщик, по рабочему чертежу создается форма из березового дерева. В ней будет выдуваться масса вазы.

Цех, где работают выдувальщики, производит удивительное и необычное впечатление. Менее всего здесь подходит слово «производство». Или это производство совершенно особого рода. В центре светлого корпуса — сферическая печь из огнеупоров. Здесь варится стекло. В бассейне с температурой 1200 — 1400 градусов оно становится вязким, как мед, пожалуй, и по цвету напоминает мед. Но самое интересное здесь то, что на заводе называется «верстаком» — круглая площадка вокруг стекловаренной печи. На верстаке и происходит вся работа стеклодувов. И да простят мне хореографы сравнение, но движения рабочих, в каком-то удивительно слаженном ритме отходящих от окошек печи в разных направлениях с длинными железными трубками, на конце которых пламенеет огненная масса расплавленного стекла, — все это напоминает танец, исполняемый профессиональным и слаженным ансамблем.

В цехе и происходит следующий этап создания вазы — выдувание формы. Этим займется молодежная экспериментальная бригада выдувальщиков, а художник возьмет на себя роль наблюдателя (не стороннего, разумеется). Хотя большая часть работы ляжет сейчас на производственников, они вместе с художником будут добиваться нужного качества стекольной массы — чистой, без примесей и пузырьков воздуха. И так же, как в эскизах, выдувальщик и художник будут браковать одну пробу за другой, пока не добьются совершенства. Качество в конечном счете зависит от мастерства выдувальщика, от мгновений — «не перегреть», «не переохладить», «не передуть»... От того самого «чуть-чуть», с которого начинается искусство... Судя по тому, что художник унес из цеха, молодые выдувальщики Геннадий Обухов и Юрии Лебедев — первостатейные мастера.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.