За нашим столиком сидит парочка. Сидит уже давно. Перед ними маленький графин с коньяком и бутылка вина. Щеки у девушки горят. У ее спутника вид бывалый. Он говорит с ней, интимно понижая голос и часто повторяя фразу: «В наш атомный век».

— Что такое любовь в наш атомный век?

Девушка с восторгом смотрит на него. Он наливает ей в рюмку вина. На левой руке его, пониже большого пальца, вытатуировано: «ЗЕМА».

А вот этого высокого тощего старика, стриженного под бокс, мы видим уже не в первый раз. Он приходит в кафе всегда один и подсаживается к какому-нибудь занятому столику. Он заказывает всегда одно и то же: рюмку коньяка и конфету «Мишка».

Это, должно быть, очень одинокий человек. Только очень одинокий человек может подсесть к чужому столику и пить коньяк маленькими глотками, глядя на соседей такими грустными и жадными глазами.

Этот чудак часто вмешивается в разговор. Он говорит что-нибудь совершенно неожиданное, например:

— У Эразма Роттердамского где-то сказано: «Всякий врожденный порок лишь усугубляется от попыток скрыть его под внешней личиной добродетели...»

Голос у него громкий и звонкий. Вздрагивают не только те, кто сидит с ним рядом, но и те, кто сидит за соседними столиками.

А старик обводит всех живыми глазами и начинает выяснять:

— А что вы думаете по этому поводу? А вы? А вы?..

Соседи пожимают плечами. Старик снова никнет, грустнеет и опускает глаза к своей рюмке.

Он сидит обычно долго. В конце концов остается за своим столиком в одиночестве. Он сидит молча, потупившись, и вдруг на все кафе раздается его звонкий голос:

— Обезьяна всегда останется обезьяной, даже если одеть ее в пурпур, гласит греческая пословица.

Он встречается с удивленными взглядами посетителей и спрашивает:

— Что вы думаете по этому поводу? А вы? А вы?.. Ему никто не отвечает.

К числу постоянных посетителей кафе принадлежат и актеры Вахтанговского театра. Они заходят сюда после спектакля выпить вина. Усталые, они торопятся сесть в самый дальний угол, чтобы на них поменьше обращали внимания. Впрочем, сейчас трудно узнать известных актеров в этих бледных, измученных людях. В измятых костюмах, они отличаются от остальной публики разве только своим усталым и озабоченным видом.

По вечерам в кафе играет симфоническая музыка. Джазовой музыки в этом кафе не бывает. Разве что иногда передают песни советских авторов.

Мы расплачиваемся.

— Приходите,— говорит нам полная официантка.

— Ну конечно!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.