В день, когда выиграл Харальд Грённинген, я сам видел его стоящим у специального щита. Грённинген что-то записал, задумался, прикидывая что-то в уме, и спокойно пошел мазать лыжи. Не думаю, чтобы он знал о сложной науке мази меньше наших лыжников. Однако он не брезговал ничьим советом. В тот день была оттепель — плюс пять градусов. И, пожалуй, только наши лыжники были намазаны на холод. Они едва двигали ногами, а Грённинген шел так, словно это был самый быстрый снег в его жизни.

Нет, того чудесного качества — хорошей спортивной злости, — которое многие годы лежало краеугольным камнем в основе загадочного русского характера, удивлявшего мир и приносившего победы на протяжении двух десятилетий, было явно недостаточно. Оставим в стороне вопросы технической подготовленности. Именно бойцовских качеств было так мало в наших олимпийцах.

Вот как та же проблема мази и боевитости решалась у финнов. Перед самым стартом женской гонки на 5 километров произошел серьезный инцидент. Калеви Лаурилла ударил лыжей жандарма, не пускавшего его на официальную трассу. Четверо жандармов бросились догонять нарушителя. Но Лаурилла есть Лаурилла. Он убежал. Пришел к своим и успел рассназать все о результатах пробы мази, прежде чем был арестован. Ему грозило два с половиной месяца тюремного заключения. Но Лаурилла, принеся извинения, честно признался: «Даже вся жандармерия Франции не смогла бы помешать мне выполнить свой долг перед товарищами по команде». Растроганные жандармы простили финна...

Если Отран нас огорчил, то снежные склоны Шамрусса, где проходили горнолыжные состязания, просто не принесли приятных сюрпризов.

На снегах Шамрусса был свой бог. Имя ему: Жан-Клод Килли, «французский Тони Зайлер», «летающий лыжник» и т. д. и т. п. Добавьте по своему усмотрению еще тысячу самых громких титулов на выбор, и, можете не сомневаться, все они уже были во французской прессе.

Поддразнивая швейцарцев, одних из основных конкурентов, французы говорили, что «Килли выиграет в Шамруссе столько золота, сколько его никогда не было ни в одном цюрихском банке».

Конечно, идолизация Килли порой просто раздражала. Но о том, что обладатель трех горнолыжных золотых медалей — спортсмен незаурядный, говорит хотя бы его отношение к себе:

«Я много думал о горнолыжном спорте. И понял одно — требуется постоянное совершенствование. Я без конца отрабатываю повороты, контролирую скорость, планирую атаки. Я убежден, что стиль прохождения помогает экономить время. Основной закон моей жизни — пройти любой участок трассы быстрее, чем можешь пройти. Я всегда рискую. И в этом мой секрет!»

Да, Килли развивает самую большую скорость как раз на самых опасных участках. Он лучше других владеет телом, делает все быстрее. Потом, это его поразительное умение осесть назад и пустить лыжи вперед, умение, которое прибавляет ему скорость при выходе из поворота. Оно достигается отличным сложением и ловкостью акробата.

Хороший горнолыжник, кроме техники, прежде всего должен иметь ум и верный глаз. Затем смелость, расчет и ловкость. Все это есть у Килли.

Отличительная особенность гренобльских игр в том, что победы одерживали спортсмены яркие, новаторы, бесспорные таланты. Всех их отличал больший «запас прочности» по сравнению с общей массой участников. Так, об олимпийской чемпионке в скоростном спуске австрийке Ольге Палл говорили, что еще никогда не было на трассах столь бесстрашной женщины, да еще обладающей таким поистине мужским стилем катания.

Вот почему сегодня, как никогда прежде, наряду с заботой о массовости спорта надо многократно усилить поиск больших и ярких талантов.

Стране, которая положится на средний уровень хорошо подготовленной команды, не на что рассчитывать в современном спорте.

Семейная команда

Кто сможет прочертить ту кривую графика, по которому развивалось в нашей стране фигурное катание?! И, главное, как объяснить, почему таких фантастических успехов добились мы только в парном катании? И так далеки от триумфа во всех остальных видах?

Если бы у нас была лишь одна «семейная команда» в составе Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова, объяснение лежало бы на поверхности, и объяснение, наверно, точное: появились самородные таланты, которые сияют полным блеском золотого слитка. Но когда все три советские пары входят в пятерку сильнейших в мире, этого не объяснишь только случайностью появления таланта.

И все-тани корни нашего успеха — в золотой семейной паре из Ленинграда. Олег и Людмила были первыми, кто не только раскрыл советскому зрителю красоту этого вида спорта, но и заставил поверить в силы нашей школы, в возможность быть лучшими.

Когда гренобльские будни уже в прошлом, можно признаться, что победа «семейной команды» была отнюдь не такой легкой, как это могло показаться неискушенному зрителю. Постоянные победы, если хотите, привычка выигрывать, волей-неволей подвергают некоторой девальвации стоимость победы. И хотя древние говорили, что «привычка — единственный слуга человека, который работает на него бесплатно», это не относится к Протопопову и Белоусовой. Каждый их шаг сегодня, поддержание себя в течение стольких лет в экстраформе, может быть, многократно превосходят по усилиям все то, что они затратили на дорогу к спортивному Олимпу.

По уровню своего мастерства, пожалуй, только одна фигуристка могла соперничать с нашей первой парой. Это американка Пегги Флеминг, девятнадцатилетняя студентка из Колорадо-Спрингс. Она произвела такое впечатление, что английский судья дал ей высшую оценку за обязательную программу, что само по себе уже редкость.

Флеминг словно создана для фигурного катания. Но лучше дать слово ее тренеру, известному в прошлом итальянскому фигуристу Карло Фасси:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.