— Он сказал, что мир вступил в новую фазу истории. Близятся великие события.

— Что он имел в виду?

— Он имел в виду приход к власти в Германии национал-социалистов. Он сказал, что Гитлер — это именно та сильная личность, тот вождь, в котором нуждается наш гниющий мир. Пришел час, сказал мне Штурм, когда истинные русские патриоты должны воспрянуть духом и снова взяться за оружие, чтобы под эгидой новой, национал-социалистской Германии принести своей несчастной родине освобождение от большевизма.

— Как вы реагировали на эти речи Штурма?

— Он говорил так долго и, знаете ли, выспренне, что я успел собраться с мыслями. Я сказал Штурму, что политика меня давно не интересует. Но... Штурм оборвал меня. Он заявил, что теперь я обязан всецело ему подчиняться, беспрекословно выполнять его распоряжения. Я был потрясен. Я возмутился, пытался отказаться, откреститься. И вот тут-то он предложил мне выбор: либо я буду делать, что он прикажет, либо... либо соответствующие организации узнают, что я скрывающийся белый офицер. Оказалось, Штурм прекрасно осведомлен обо всех моих делах.

— Словом, вы согласились?

— Да, я согласился, — покорно подтвердил Шевцов. — Штурм успокоил меня — он, мол, не станет злоупотреблять, я буду получать нечастые, аккордные, как он выразился, поручения. Тут же Эрнест дал мне конверт и велел в ближайший подвыходной отвезти его на станцию Зиминка.

— Ох, Иван Михайлович, Иван Михайлович... Вы все-таки считаете меня очень наивным человеком.

— Не понимаю.

— Вы смертельно испугались, что Штурм разоблачит вас, как белого офицера. А заняться куда более рискованным делом не побоялись. Ну где здесь логика, почтеннейший Иван Михайлович? Или ваш друг Эрнест Иванович знал о вас что-нибудь попикантней, а?

Шевцов прикрыл глаза. С минуту помолчал, а потом отчаянно махнул рукой.

— Семь бед — один ответ. Что мне теперь терять! Вы опять правы. Видите ли, случился со мной в свое время один эпизод. Пришлось мне вести допрос пленного, даже, точнее, не пленного, а большевика-подпольщика. Нет, нет, я вел себя корректно, но он был схвачен с поличным. Словом, пришлось мне… я обязан был... присутствовать при его расстреле... — Шевцов сжал виски ладонями, сам налил в рюмку коньяку и залпом выпил.

— Вот это другое дело, — констатировал я. — Теперь все стало по своим местам. И Штурм сказал вам, что теперь вы член подпольной контрреволюционной шпионской организации?

— Нет, он мне ничего подробно не объяснял. Но мне, конечно, и без слов было это понятно.

— Какие еще поручения Штурма вы выполняли?

— Только доставлял документы. Я был его почтальоном, фельдъегерем. Вы уже знаете, как я это делал.

— Сколько раз вы ездили в Зиминку?

— Сегодня пятый раз. После первой поездки был длительный перерыв, примерно с месяц. Потом Штурм послал меня в Зиминку снова. Потом опять перерыв. А в последнее время мне пришлось путешествовать еженедельно. Я говорил Штурму, что это опасно, что каждый раз мне приходится придумывать какие-то новые объяснения моим регулярным исчезновениям из дому под выходной. Но он был неумолим. Я полагаю, что им удалось, наладить регулярное получение информации.

— О, эта профессиональная терминология! Скажите иначе: кражу документов, сбор шпионских сведений.

Инженер смутился.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 22
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.