И вдруг мама рассердилась. Она взяла меня за руку, повела в комнату и все больнее сжимала мою руку.

— Я куплю еще. У тебя есть старые. Ты же видишь. Ты же большая. Ты же всегда была добрая. Отдай.

Мне понравилось, что я была добрая, и мне, правда, было жалко тихого прозрачного мальчика, который не мог держать голову. Я понесла ботинки... Мама. Моя мама.

А Онегин при чем? Онегин? Подождите. Он убил Ленского. Убил. Просто убил человека. Только что молодой, только что любящий, восторженный — и теперь мертв. За что его убил Онегин? Нарочно? Врага убил?

От равнодушия к людям, от того, что просто проще было пойти на дуэль, чем не пойти, проще было поднять пистолет и выстрелить, чем бросить его в снег и шагнуть к другу.

От равнодушия к людям. От пристального внимания к себе. От сытости. От лени. От того, что знал только одно «я» — свое...

...Губастый мальчишка прямо, серьезно смотрит на меня. Он не шутит, он честен со мною, он хорошо ко мне относится. Он верит мне. Но... не может принять мои убеждения.

— Слава, понимаешь...

Идут секунды. Я думаю, что сказать. И опять встают прошлые споры, прошлые мои доводы, слышу чьи-то далекие голоса... И в эти секунды пытаюсь найти единственные слова. ...Я вспоминаю сцену с Печориным — после дуэли. И анализ этой сцены ребятами.

Печорин любит Веру и мчится к ней. Из-за нее он загоняет коня, из-за нее он валится на землю, и бьется запутанной горячей головой, и плачет. Гордый, холодный, застегнутый всегда на все пуговицы. Плачет!

Тема сочинения была: «Любит ли Печорин Веру?»

Любит, любит, понимали ребята.

А мне хотелось кинуться к ним, объяснить, закричать:

— Неужели вы не видите, неужели вы не понимаете? Не за Верой мчится Печорин. Убегает он от себя, понимаете, от себя, от своего одиночества, оттого, что хотел быть один, оттого, что не умел быть с кем-то. От своей тоски и невозможности больше быть одному, с самим собой.

И мне хотелось сказать им всем, ребятам и Славе:

«Понимаешь, Слава. И если с тобой только твое «я», только одно-единственное «я». Понимаешь, человеку трудно в одиночку, он тянется к кому-то, чтоб поговорить, помолчать, просто рядышком пройти, когда трудно и хорошо. Значит, человек не должен в одиночку. Нужно свое «я» хоть на время почувствовать рядом с другим «я», таким же запутанным или ясным, таким же тревожным, как твое.

Даже тот человек, который привык только к цифрам, только к своему мозгу. Ему тоже нужен человек. И часто больше, чем цифры. Понимаешь, мальчик, человек, другое «я», другой мир.

Можно быть хорошим инженером. Но инженер, математик — это нейтрально. Инженер хороший может работать для людей, может — против. Значит, кроме того, что он инженер, надо, чтоб он был человеком, чтобы он работал для людей.

Значит, самое главное — все-таки человек.

Но ведь не всякий дотронется до твоей руки, когда у тебя потемнеет от горя в глазах. И не каждый просто улыбнется тебе в уставшее грустное лицо...»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.