Американские и южновьетнамские органы, разведки в Сайгоне долго ломали себе голову над странными донесениями своих агентов: «Среди партизан в дельте Меконга появился белый. Если правительственные войска атакуют отряд, в котором замечен белый, партизаны, не принимая боя, исчезают в джунглях».

Кто же этот таинственный человек? Теперь о 52-летнем австралийском журналисте Уилфреде Бэрчетте рассказывает вся мировая пресса. Пять месяцев он прожил среди вьетнамских партизан, проделал пешком, в лодке и на велосипеде путь в 6 500 километров, видел в джунглях оружейные заводы партизан, где они, используя американские трофейные станки, делают ручные гранаты, пулеметные и ружейные патроны, разговаривал с руководителями Фронта национального освобождения. Сегодня мы печатаем отрывки из репортажей У. Бэрчетта о героической борьбе южновьетнамского народа.

Новый год Была новогодняя ночь. Год «дракона» пришел на смену году «кошки». Я плыл по маленькому каналу к мерцающим впереди огням Сайгона! Там мне предстояла встреча с партизанским командованием района.

Равномерно постукивал подвесной моторчик с маркой «Сделано в США», сопровождавшие меня солдаты и проводник напряженно вглядывались в темноту. Мы плыли через вражеские расположения, и малейшее отклонение в сторону было очень опасно.

За одним из поворотов дважды мелькнул огонек. Мы выключили мотор, и наш сампан скользнул в тоннель, образованный высокими бамбуковыми зарослями. Еще минута, и чьи-то сильные руки помогли мне выбраться на берег. Без единого слова мы двинулись по тропе к месту встречи.

Точность информации о передвижениях врага и даже о его планах, которой располагали партизаны, меня поистине изумляла. И вот сейчас... В джунглях на узенькой тропинке не шире 30 сантиметров наш проводник внезапно остановился. Откуда-то из зарослей лиан появился человек и вручил нам крохотный конвертик. На листке бумаги с визитную карточку содержалась вся необходимая информация. Иногда такие сведения исходили от командования партизанского отряда, контролирующего район, иногда от разведчика, работающего среди врагов. Наш командир, изучив записку, вынимал карту размером с листок из записной книжки, что-то чертил на ней, вручал проводнику, и тот исчезал. На таких картах отмечалась каждая тропинка, каждый ручей, любое передвижение врага, все его посты. Проводник, проверив путь, возвратился и повел нас дальше.

Представитель исполкома района Сайгон Хиун Пат принял меня в одной из хижин освобожденной деревни. Хиун Пат в мирное время был архитектором, он верит в победу и мечтает снова строить дома. Его жена осуждена на пожизненное заключение за «подрывную деятельность».

– Враг считает это селение своим, – говорит Хиун Пат, – а на самом деле оно наше. – Он показывает мне карту. – Вот здесь был вражеский опорный пункт. Три месяца мы держали его в окружении, и солдаты жили под страхом ежеминутного налета. В конце концов они не выдержали и ушли. Теперь этот район полностью контролируется нашим отрядом.

Где-то недалеко то и дело взрывались гранаты, слышались автоматные очереди. Грохот стоял такой, что я с трудом понимал Хиун Пата.

– Это начало боя? – спросил я. Хиун Пат засмеялся:

– Нет, здесь недалеко тренировочный лагерь парашютистов «Трунг Хоа». Выйти в джунгли они боятся, кругом наши, вот они и учатся боевому мастерству прямо в лагере.

На карте передо мной красным цветом отмечены районы, занятые партизанами, зеленым – правительственными войсками. Желтые просветы между ними обозначают двоевластие: днем – правительственные войска, ночью – освободительная армия. Новогоднюю ночь я провел в деревне, которая еще недавно была «желтой», а теперь здесь стоял отряд освободительной армии.

Взрыв в кино

На поляне, освещенной лампами, сделанными из флаконов из-под французских духов и патронных гильз, сидели партизаны. Трое молодых ребят только что вернулись из Сайгона. Три часа назад они взорвали кинотеатр, в котором Находились американские летчики. Один из парней, назовем его № 3, рассказывал:

– В вестибюле мы застрелили двух полицейских. Я вошел в фойе с десятикилограммовой бомбой в руках. Выбежавшие на выстрел американцы кинулись ко мне, один схватил меня за горло. Мне удалось запустить спусковой механизм. Увидев это, американцы бросили меня и помчались вверх по лестнице, иначе мы все втроем взлетели бы на воздух. Каждый из нас, не задумываясь, отдаст жизнь, если сможет уничтожить 5 – 10 американцев.

Парашютисты

Мы разбили лагерь в 15 километрах от Сайгона, на плантации каучуконосов. Утром я еще лежал в гамаке, когда подбежавший партизан попросил меня немедленно спрятаться в щель, ведущую в подземный тоннель. Такие тоннели соединяют деревни между собой и позволяют партизанам передвигаться незаметно для самолетов-разведчиков.

Через некоторое время на плантации появился отряд парашютистов и три американских «советника». Подобравшись к нам метров на сто, они открыли наобум огонь из пулемета. Наши стреляли редко, но точно. После первых же выстрелов «советники» бросились в укрытие, жестами приказывая продолжать атаку. Куда там! Парашютисты кинулись бежать, бросив раненых и даже свои пакеты с сухим пайком.

Мои друзья были очень расстроены. Обычно они подпускают врага на 10 – 15 метров и потом открывают огонь. В этот раз, желая оградить меня от случайных выстрелов, они не дали парашютистам приблизиться и из-за этого не смогли захватить оружие. Это очень огорчало их.

Почти все снаряжение партизан трофейное. Я посетил полк, сформированный в 1961 году. Тогда в него входило 300 бойцов, вооруженных 120 допотопными ружьями. Теперь он доведен до полного состава, имеет на вооружении американские пулеметы, столь действенные против вертолетов, базуки и 600 автоматов.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.