Экономистов часто называют штурманами экономики. Но случилось так, что штурманы эти не всегда достаточно подготовлены к плаванию по вечно неспокойному океану экономики. Из ста до сих пор только сорок из них имели высшее образование.

Правда, нынче на первые курсы экономических вузов принято семьдесят тысяч студентов. Но как их готовят к большому плаванию? Для того, чтобы получить ответ на этот вопрос, я отправился в Воронеж, в один из восьмидесяти восьми вузов страны, где учатся экономисты.

Первое мое интервью с деканом экономического факультета Воронежского университета Г. Ф. Степановым было неожиданным и удручающим. Он сказал:

— Мы готовим сейчас экономистов уровня 1946 года. Экономистов с бухгалтерскими счетами. А работать нашим выпускникам в семидесятых — восьмидесятых годах...

— Счеты в век кибернетики?

Это была какая-то фантастика навыворот. Ведь электронно-вычислительная техника уже сейчас становится главной помощницей экономиста. А через десять лет не найти будет завода, который обходился бы без вычислительного центра. И кому, как не штурману-экономисту, работать с «навигационными приборами», которые помогают прокладывать верный курс в народном хозяйстве.

Но вот тут-то и обнаруживается «преимущество» лабазных счетов перед кибернетикой. Для того чтобы пользоваться счетами, хватит четырех правил арифметики, электронные же машины требуют знания высшей математики. Ведь прежде чем заложить в машину задачу, нужно перевести экономический материал на математический язык — запрограммировать.

— Смотрите, — показывает учебный план Георгий Федорович, — для экономистов у нас не предусмотрен даже такой важный предмет, как «Линейная алгебра и программирование». Так решили в Министерстве высшего и среднего специального образования СССР.

Мы листаем странички учебного плана и самостоятельно, без кибернетической машины подсчитываем, что на первом и втором курсах математические дисциплины преподают лишь по два часа в неделю.

Резкий звонок прервал вашу беседу с Георгием Федоровичем. Декан заторопился на лекцию.

— Обязательно поговорите с Глуховым, — посоветовал он.

Я пошел разыскивать Глухова. В опустевшие университетские коридоры вливалось многоголосье лекторских голосов. Учебная программа материализовывалась в аудиториях. Шли лекции по «Экономической географии», «Экономике советской торговли», «Истории экономических учений»... А может быть, эти предметы и следовало сократить? Вот тогда в программе освободилось бы место и для практических занятий по математике, теории вероятности, линейной алгебре. Математика нужна не только для овладения электронными машинами. Она необходима для глубоких экономических анализов. Но...

Университету нужна кафедра математических анализов — министерство отказало. Хотели создать экономико-математическое отделение — министерство сочло ненужным.

В министерстве решили, что для преподавания новых дисциплин в университете не хватит кадров. Но ведь здесь есть целый математико-механический факультет. Преподают здесь известные ученые. Каждый год их ученики, защитив дипломы, покидают стены университета. И наверняка наиболее талантливые могли бы стать преподавателями экономического факультета.

И все-таки мне посчастливилось увидеть в Воронежском университете союз математики и экономики. Поиски Глухова привели меня к двери с длинной надписью: «Научно-исследовательская экономическая лаборатория при Воронежском университете и совнархозе». За дверью — огромная комната, густо уставленная столами. За столами я, к своему удивлению, увидел знакомых пятикурсников.

У окна что-то темпераментно объясняет энергичный, подвижный человек. Это и есть Анатолий Александрович Глухов. Уже через каких-то десять минут я узнаю от него, что научно-исследовательской лаборатории, которой он руководит, всего несколько месяцев. А сделано уже немало. Во-первых, для Воронежской кордной фабрики решили задачу с восемнадцатью неизвестными — о сортности хлопка. Во-вторых, по заданию обкома партии провели экономический анализ работы завода кузнечно-прессового оборудования. В-третьих...

Анатолий Александрович, не заглядывая в блокнот, сыплет цифрами: тысячи тонн, рублей, минут... Неожиданно за столом, рядом с нами, сухо щелкают костяшки счетов. И только тут я замечаю, что на каждом столе все те же лабазные счеты. Тонкие девичьи пальцы быстро гоняют деревянные кругляши.

— Сколько же миллионов костяшек нужно было перекинуть на счетах, чтобы найти эти тысячи?

Глухов не отвечает, а девушка, подняв голову, с тоской говорит:

— Сколько миллионов, не знаю, а вот пальцы болят. А на чем еще считать? Когда решали задачу с восемнадцатью неизвестными, — ночами сидели здесь...

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.