Так была одержана первая победа. Посланцы Страны Советов вызвали восторг у 55 тысяч зрителей, заполнивших стадион Бергизель во время торжественной церемонии открытия IX зимней Олимпиады.

Когда к чаше с олимпийским огнем поднесли традиционный факел, над ней на мгновение взвился черный дым. «Пусть этот непредвиденный черный дым будет единственным, что застилает сверкающие горизонты Олимпиады», — шутили журналисты.

Империя лыж

«Русские совершили подвиг уже тем, что заставили Австрию говорить о себе, не имея в составе своей горнолыжной команды Циммермана, Штиглера, Бонльё, Лякруа, сестер Гойчель, Хаас и им подобных».

Чтобы понять смысл этой фразы, а заодно и ту обстановку, которая складывалась в начале IX Зимней Олимпиады, надо знать Австрию.

Семь миллионов человек населяют эту маленькую страну, и два миллиона из них занимаются горнолыжным спортом. Горы и лыжи — эти два понятия вошли в кровь каждого австрийца.

Не надо быть идеалистом: не только сердца австрийцев начинают учащенно биться при виде лыжников на крутом снежном склоне. Кошельки многих и многих семей очень чутко реагируют на каждую победу австрийских спортсменов. Для Австрии — это большой, если хотите, жизненно важный бизнес.

Семь десятых страны покрыто горами, и столько же живущих там кормятся туристским промыслом. Трехсотлетнего возраста крестьянские дома превращаются в миниатюрные горные пансионаты. Так было и с домом олимпийского чемпиона Эгона Циммермана. Тысячи рабочих трудятся на предприятиях, выпускающих горнолыжное оборудование. Благополучие тысяч простых австрийцев непосредственно зависит от потока богатых туристов.

Тройная победа Тони Зайлера на Олимпийских играх в Кортина д'Ампеццо принесла Австрии не только спортивную славу и золотые медали. В последующие за Олимпиадой годы десятки тысяч иностранных горнолыжников захотели побывать в Тироле — на склонах, родивших фантастического Зайлера. Вместо того, чтобы ехать на такие испытанные зимние курорты, как Санкт-Мориц или Гар-миш-Партенкирхен, они стремились в Кицбюель и Инсбрук. Они покупали австрийские свитеры, ботинки и лыжную одежду. Тысяча новых местных тренеров обучала их австрийской школе катания. Лыжные фирмы «Несли», «Кёстл» и «Фишер» делали бизнес дома и поддерживали экспортный бум за границей. Так что лыжные победы оплачивались с лихвой. Поэтому для австрийцев выступление их горнолыжной команды в Инсбруке означало не только борьбу за медали, но и битву за национальную экономику.

Так были настроены газеты, отводившие две трети своей спортивной площади материалам о горнолыжниках, так были настроены зрители, тысячами собиравшиеся вдоль обрывистых слаломных трасс.

Правда, олимпийская зима в Инсбруке дала осечку. Отроги гор вокруг города лежали бурыми, как поздней осенью. Кто-то в шутку назвал Олимпиаду «зеленой». Для некоторых она обернулась «золотой». Но надо было обладать недюжинным воображением, чтобы, находясь в столице Тироля, называть Олимпиаду «белой».

Собственно говоря, распространенное мнение, будто Инсбрук — зимний курорт, не совсем верно. Он, во-первых, никогда не славился своей горнолыжной страстью. Во-вторых, для создания подлинной атмосферы лыжных курортов это слишком большой город. И не потому, что в нем постоянно живут 106 тысяч человек, просто в Инсбруке нарушен основной австрийский завет: лыжня должна кончаться у подъезда каждого дома. К тому же в городе слишком много мест, требующих от посетителя наличия галстука. И только Олимпиада выплеснула на его улицы толпу, свойственную лыжным курортам.

Олимпиада заставила этот город и его гостей познать, кроме двух страстей — горнолыжного спорта и хоккея, — радость созерцания летящих по ледяной дорожке конькобежцев, порхающих по лыжной трассе гонщиков. И капли золота, падавшие в натруженные ладони олимпийских чемпионов, заставляли австрийцев по-новому смотреть на спортсменов и страну, которую те представляли.

Русские лезвия

Триумфальное шествие команды СССР по дорогам Белой олимпиады началось еще до того, как Олег Протопопов и Людмила Белоусова появились на сверкающей глади Ледяного стадиона, чтобы удивить мир и утвердить свой стиль в парном катании.

55 тысяч зрителей, облепивших склоны горы Изель, ахнули и взорвались громом аплодисментов, когда на лестнице в торжественном марше показалась советская делегация. Корреспонденты американского агентства ЮПИ подсчитали, что это были третьи (после Объединенной команды Германии и Австрии) по силе и теплоте приветственные крики.

И звучали они не из какой-то особой любви к Стране Советов. Просто нельзя было оставаться равнодушным, глядя, как красиво, с достоинством прошли советские парни и девушки, одетые в нерповые полупальто. Если можно было нанести самый жестокий удар по сердцам модников и крохоборов, то он был нанесен русскими. Мех нерпы сейчас самый модный в Европе, а следовательно, и один из самых дорогих. Он по карману лишь посетителям Центральной трибуны, где сидели отпрыски самых богатых семей Европы и Америки. Это было вызовом — появление целой команды, одетой в изящный и дорогой мех. Это была форма, достойная великой страны...

Но вскоре зрителям пришлось убедиться, что СССР может удивлять не только богатством, но и изяществом. Красивый официальный значок советской делегации — малый на костюм, большой на пальто — сразу покорил сердца друзей и недругов и стал самой желанной добычей коллекционеров. «Руссише абцейхен» — эти слова звучали на каждом углу. Дело доходило до курьезов.

Во время одного из хоккейных матчей, на котором присутствовал шах Ирана, а следовательно, наряды полиции были увеличены в двадцать раз, к группе советских спортсменов подошел австриец и что-то сказал по-немецки.

— Может, вы повторите это же по-английски? — ответил один из наших журналистов.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.