По утрам багряное солнце бьет в сосны горячими стрелами, греет море и птичьи гнезда, а к полудню величественно задумывается о проделанной работе. В этот полуденный час так невыразимо спокойно, так молчат горизонты, что даже облака не смеют двигаться.

Тихо покачиваются сосны. Море сладко пахнет водорослями, солью. Зелень леса и синь небес. Дни полны прозрачной лени. Косяки сельди недвижно стоят у берегов. А по ночам ползут волчьи шорохи из чащоб. Тогда олени входят далеко в море и стоят там до утра. Им виден огонек в доме старого капитана Яника. Звезды, ломаясь, покачиваются у тревожных оленьих боков.

Это берег янтаря. Здесь дочь Яника Эльда собирает кусочки древней, застывшей смолы, выброшенной морем. Яник полирует янтарь, и в нем становятся видны тонкие стрекозы и спящие комары. Они распластали крылья, их глаза открыты, они как живые. Только они влипли в смолу триллионы лет назад. Прошумит еще море веков, а они все будут смотреть сквозь стены янтарных гробниц на странный, изменчивый мир.

...Юджин проснулся рано. Луна низко стояла над лесом. Полыхала заря. Слышался ровный гул моря. Парень умылся, привязал к велосипеду топор и сумку с сухарями. Вышел за ворота и с ветерком поехал по затравеневшей тропинке.

На полях уже работали — рыли картошку, и земля была розовой от клубней — столько уродило! Юджина узнавали, кивали ему. Он родился и вырос здесь, потом уехал в поисках неведомого. Теперь вернулся домой, через шесть лет, рослый, возмужавший, с заметными сединами на висках.

Велосипед бежал ровно; порой казалось, что кто-то сильной рукой подталкивает его сзади: таким легким был его ход; он взбирался на крутые пригорки, повиливая передним колесом; мчался, как сорвавшийся с привязи, под гору; замедлял свой ход перед выбоинами, осторожно пересекал их и охотно затевал веселую игру с соснами, объезжая их зигзагами. Ему не нужны широкие дороги: грациозный, как олень, он мог ехать и над пропастью по узкой и опасной тропке.

Велосипед когда-то привез из города отец Элмарта, товарища Юджина. Элмарт, Эльда и Юджин в детстве садились на него втроем. Выгибаясь, скрипя спицами, велосипед покорно тащил на себе безжалостных сорванцов. Элмарт давил на педали, а Юджин, бойкий и беспечный Юджин, сидел на багажнике и с непонятным смущением отводил глаза от светлых волос смеющейся Эльды. Часто они на всем ходу направляли послушную машину в море, сами со смехом валились в волны, а велосипед терпеливо лежал в воде, и рыбки обнюхивали его синюю резину и никелированную сталь.

Отец Элмарта первым вступил в колхоз. Элмарт стал комсомольским вожаком. И вот однажды он поехал на свидание с шестнадцатилетней Эльдой, украсив велосипед букетами лесных цветов. Тупорылый, пятнистый вездеход лениво и мрачно выполз из ямы, повалил сосенку, скачками погнался за велосипедом и через сотню метров настиг его...

Элмарт лежал, обливаясь кровью. Вокруг на песке валялись цветы, словно убитый уже был убран для последнего расставания.

В канаве извивался велосипед с искореженной рамой, дергая лапками педалей, как зеленый кузнечик с перебитой спинкой.

Из машины вышли бородатые в плащах люди, осмотрели тело юноши. Один пнул сапогом в серебряные ребра велосипеда — спицы вылетели и долго дрожали в агонии.

Убийц потом расстреляли.

Юджин на руках принес разбитый велосипед, любовно отремонтировал его, выкрасил в красный цвет и приехал к отцу Элмарта. Отец заплакал и попросил Юджина оставить велосипед у себя. Юджин поблагодарил старика и вернулся домой на велосипеде. Тогда он работал лесорубом и ездил на нем на работу. И по-прежнему велосипед словно приученный конь, подъезжал к дому Яника. Однажды Юджин оставил мать, топор, велосипед и уехал странствовать. Тени Джемса Кука, Роальда Амундсена, Миклухи-Маклая вели его по тяжелым дорогам к дальним берегам. Берега были серые, глинистые и скалистые. На одном из них — у Сахалина — он сошел и работал на стройке. Теперь вернулся домой.

Дом матери обветшал, и вот Юджин едет нарубить лесу для ремонта...

Конечно, он опять, как шесть лет назад, свернул к старому капитану Янику выкурить трубку. Ему открыла Эльда. Юджин неловко подал ей руку и слишком поспешно поднялся к капитану. Яник обнял его. Стал расспрашивать о дальних краях. И парень, как водится в таких случаях, рассказывал, слегка приукрашивая, о горестях и радостях кочевой жизни, с волнением осмотрел он знакомые с детства старые компасы, глобусы, бинокли и модель дерзкой трехмачтовой бригантины.

Эльда тоже слушала. Ее глаза стали влажными. Она с завистью смотрела на Юджина, а когда провожала его до калитки, робко позвонила звонком велосипеда. Сразу вспомнилось детство. Счастье и грусть.

— Садись, прокачу,— предложил Юджин. Но Эльда отказалась...

Он валил матерые сосны, отведенные ему лесничим. В полдень, когда солнечное кружево дрожало на изумрудном мху, ел сухари, макая их в ручей. Присматриваясь к бегущей воде, видел в ней лицо Эльды. И снова брался за топор.

Вечером, возвращаясь, он бросил руль и прикрыл глаза там, где дороги расходятся — одна прямо, другая чуть влево, к дому Яника. Открыв глаза, Юджин радостно свистнул: велосипед катил к Эльде.

Они усадили его ужинать. Старик пригласил Юджина сходить в море за рыбой. Юджин охотно согласился, зная, что и Эльда не пропустит этого случая: она ведь отличная рыбачка.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.