Миновав пустынную улочку и обогнав по пути стадо баранов, бросившихся врассыпную при виде человека в странной одежде, он подошел к старому тополю.

— Уфф! — выдохнул он устало, прислоняясь к шершавому стволу дерева. «Мир и покой». Но тут же тонкую паутину блаженства разорвал назойливый вопрос: «Что хотела сказать Лючана этим своим «все кружится, кружится и ему все нипочем»?

Он поспешно раскрыл томик Пьерсанти. Сидеть на чуть влажной земле, в тени тополей, слышать, как позвякивает вдали на лугу колокольчик и читать историю «древней Трибулии» — уже одно это было отличным целебным средством. Рядом, у родника, расположились и о чем-то оживленно беседовали два пастуха. Синьор Оресте знал обоих, а с одним из них, Пеппе, прошлым летом даже играл в карты. Но сейчас ему не хотелось к ним подходить. Встреча с пастухами была запланирована на вечер, когда не оставалось иного выбора, кроме гордого одиночества либо беседы с крестьянами. Но прекрасным солнечным днем куда интереснее почитать Пьерсанти. Добравшись, однако, до описания «достославного семейства Барнаба, нотабля Трибулии в 1669 году», синьор Оресте начал зевать и наконец принужден был задать себе щекотливый вопрос: «Конечно, монсиньор Пьерсанти — весьма уважаемый историк, но мне-то какое до всего этого дело?» Он непроизвольно встал и подошел к пастухам.

— Как поживаете, синьор Оресте? — спросил Пьетро, почтительно сняв шапку.

— Ничего,— равнодушно ответил Оресте.

— А синьора, ваша супруга, не приедет к нам?

— В этом году жена отдыхала у моря. Теперь она в городе. Заметив, что синьор Оресте колеблется, идти ли ему дальше в Сан-Вито или свернуть на тропинку, второй пастух неожиданно спросил:

— А что вы скажете об этом человеке, которого в небо запустили? Двенадцать кругов за двенадцать часов!

— Да-а?!— воскликнул синьор Оресте. Но сразу же отвел взгляд, сделав вид, что он в курсе всех событий, но пока предпочитает молчать.

«Занимались бы лучше своими коровами»,— с непонятным раздражением подумал синьор Оресте.

— Вы не в Сан-Вито?— спросил Пеппе, нахлобучивая шапку на лоб.— Да нет, что я там потерял?

— В Сан-Вито,— неуверенно сказал пастух,— лучше знают все новости.

— Нет, я туда не пойду,— отрезал синьор Оресте и притворно зевнул.— Однако мне пора обедать.

— Ну, тогда доброго вам аппетита,— вежливо сказал Пеппе.

Часам к двум, поев с меньшим аппетитом, чем они того заслуживали, тарелку клецек, порцию изрядно проперченных грибков и грушу, синьор Оресте забрался в постель вздремнуть. Ставни были прикрыты, и сквозь них пробивался лишь узенький луч солнца, слабо освещавший маленькую комнату.

И тут до него донесся голос Лючаны, возбужденно говорившей в кругу подруг:

— Слыхали, уже четырнадцать часов кружится! Он там, в небе, ест, спит и с Землей переговаривается. Вот ведь чудеса!

Синьор Оресте напряженно ловил каждое слово. Внезапно сердце его похолодело, а затем бешено забилось. Овладевшее им чувство можно было сравнить лишь с острым приступом ревности. «Но о ком они, черт побери, говорят? Все о том же неизвестном, который кружится в небе и кружится и ему хоть бы что?»

Подумать только, он, который—едва успевала выйти газета—умудрялся отобрать, сообщить и прокомментировать коллегам и жене самые последние новости, должен сейчас валяться в постели, как несчастный ссыльный!

Остатки благоразумия пытались противоборствовать этому безумию, победить глупое искушение!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.