Трудно, очень трудно приживалась Лида к земле. И первую, по-настоящему искреннюю радость она испытала осенью, когда убирали свеклу. Урожай в их звене оказался самым высоким в колхозе. Лида вдруг подумала: «А здорово все-таки, своими руками вырастили вон сколько свеклы». Она почувствовала какую-то необыкновенную легкость и непонятную ей радость... И дни полетели быстрее.

Мать ушла на пенсию. Неожиданно для Лиды все в звене заявили:

– Хай Лида будет у нас лайковой. Дивчина работящая, грамотная.

Она часто думала: если бы не поле, кем бы она мечтала стать? И терялась: ей одинаково сильно хотелось и лечить детей, и летать на самолете, и выступать в театре. Но о том, что осталась в поле, она не жалела. Ей нравилась трудная ее работа. Сто раз на день она могла обойти поле, чтобы увидеть первые проклюнувшиеся ростки. Она любила песни, и хорошие книжки, и стихи. И когда она разглядывала росток, ей хотелось представить, что это – живое существо, за судьбу которого она в ответе перед людьми. Может быть, потому она так остро переживала нагрянувшую беду: на большей части ее участка черная буря начисто смела только что поднявшиеся всходы.

Лида прибежала в поле на рассвете. И как села на землю, так и не смогла подняться от горя. Тут нашел ее секретарь обкома, приехавший в колхоз. Он не утешал ее. Он просто сидел рядом и слушал. А она плакала и рассказывала ему, как сеяли, сколько труда вложили. Он слушал, сняв очки, и глаза у него были очень голубые и добрые. Когда ехали в село, он дал ей свой платок.

– Вытри слезы.

Она развезла грязные полосы по лицу, поглядела на платок.

– Я постираю...

Он ничего не ответил. Он вообще был молчаливым. Он пробыл в тот раз в селе три дня. Ездил с председателем по полям, был на фермах, читал лекцию в клубе.

Лиде нравилось, что он много знал. Он был учителем по профессии – раньше преподавал историю. Лида завидовала ему: ей тоже захотелось много знать. Василь сказал ей в разговоре:

– Очень плохо комсомол работает в колхозе. Вас же тут много, десятиклассников.

– А что надо делать? – спросила Лида.

Он начал рассказывать ей, как сам когда-то, работая в колхозе, организовал соревнование. Как сами комсомольцы построили клуб. «А главное, учиться надо обязательно», – сказал он.

Лида после этого стала уговаривать девчат поступить учиться заочно. Но только одна согласилась– ее подружка Марийка Стоцвет. Они подали заявления в сельскохозяйственную академию. И хотя дел было полным-полно (готовились к уборке), Лида с жаром взялась за учебники.

Иногда после этой встречи Лида видела фамилию Василя в газетах (правда, Лида с трудом читала его статьи: уж больно скучными они были!). Или появлялась заметка: на совещании выступил секретарь обкома... И фамилия Василя.

Второй раз он приехал в колхоз осенью. Лида была в поле. Она стояла у машины босиком. Ноги у нее были обветренные и все в цыпках. Она очень смутилась, увидев Василя. Ей было неловко за эти проклятые цыпки на

ногах; она пошла и попросила у Миколы Тарана, колхозного шофера, резиновые сапоги, валявшиеся под сиденьем.

– Приехали, значит? – сказала Лида. И замолчала.

Василь снял очки, ответил:

– Вот, приехал... И тоже молчал.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.