Он лежал в синей полотняной рубашке и холщовых брюках. Еще больше осунулся и побледнел за год, но голос его был по-прежнему бодр.

Мы крепко расцеловались.

— Значит, не сдается еще старая гвардия! — говорил он, обнимая меня слабой правой рукой.

— Не сдается, Коля! Мы тоже стальные! — отвечал я. — Вот подремонтирую ногу и снова в бой. Да и ты не сдаешься, как я вижу!

— Я не сдаюсь, батька, — негромко сказал Николай, — но я тебя уже не могу увидеть. Я ослеп.

...Ни в тот душный июльский вечер 1912 года, когда полиция накрыла на моей квартире подпольную типографию и жестоко избила меня нагайками, ни в тюрьме, ни в ссылке, ни под дулом белогвардейского карабина — никогда еще не было мне так тяжело, как в ту минуту, когда Николай Островский, двадцатипятилетний рабочий, боец, обреченный на полную неподвижность, поведал мне об этой новой своей беде.

Осенью 1929 года Николай и Раиса уехали в Москву. С той поры мы не виделись. Я знал о его жизни только из писем. В 1933 году, когда имя Николая Островского уже стало всенародно известным, он прислал мне «Как закалялась сталь» с надписью: «Милому другу батьке». Даже когда Николай стал писателем с мировым именем, он не переставал переписываться со старыми товарищами. Вот одно из писем, полученное мною за год до его смерти:

«г. Сочи, Ореховая, 47.

Дорогой мой Хрисанф Павлович!

Телеграф принес мне от вас весточку. Сколько лет прошло, а я не мог повидать тебя, моего родного и милого батьки.

И вот несколько ласковых слов... Как я был рад получить их!

Никогда ни я, ни моя семья не забывали тебя. Какие-то крепкие узы связали нас с тобой, замечательным представителем старой гвардии большевизма.

Помнишь, родной, как ты писал в ЦК, что 0(стров)ский еще будет полезен партия, что этот парнишка еще не угас и не угаснет*. Ты так верил в мои творческие силы, как никто.

И вот теперь я с гордостью за твое доверие вижу, что оправдал его.

...Если ты читал мою речь при вручении мне ордена Ленина**, то она относится и к тебе, старому большевику, одному из моих воспитателей.

Я сейчас полон творческих стремлений и желания работать. В ближайшее время думаю поехать в Москву для изучения материалов о гражданской войне и в мае вернуться в Сочи уже в новый дом, который мне строит правительство.

Если ты будешь в будущем году в Сочи, то я не могу себе представить, чтобы ты не был моим гостем в первый же день приезда.

Итак, жду твоего письма, мой родной и любимый.

Привет «маме»***. Крепко жму твою руку.

Твой Островский».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.