Минувшее

Несмотря на обилие документов – в основном, германских хроник конца X– начала XI веков, в судьбе этой женщины достаточно трудно разобраться. Кто она была – невольная соучастница преступлений своего нелюбимого супруга-императора или просто жертва его воистину дьявольских деяний? Один супруг у нее был или все-таки два? Правду ли писали о ней в древних летописях, или все это выдумки скучающих монахов-летописцев?

Достоверно известно только одно: внучка Ярослава Мудрого, дочь князя Всеволода и сестра князя Владимира Мономаха была отправлена в Германию в четырнадцатилетнем возрасте и вернулась в родной Киев почти тридцать лет спустя, чтобы принять постриг и умереть.

Евпра́ксия Все́володовна, Адельгейда, Агнесса, Пракседа, безвестная монахиня – это все одна и та же женщина с удивительной и трагической судьбой.

Ее отец, князь Всеволод, славился не только умом, но и красотой: огромные серые глаза и густые золотистые волосы Евпраксия унаследовала от него. От матери к ней перешли спокойная мудрость и гордость. Возможно, гордость была вообще фамильной чертой: первым браком князь Всеволод был женат на византийской царевне Марии, дочери императора Константина Мономаха. Она родила мужу сына Владимира (будущего Мономаха) и дочь Янку. А от второй супруги, Анны (по одним сведениям – половецкой княжны, по другим – освобожденной князем из плена русской боярышни), у князя были сын Ростислав и дочь Евапраксия.

Евпраксия росла в Киеве, при великокняжеском дворе, где получала, как это было тогда принято на Руси, довольно основательное образование. Княжон учили так же, как и княжичей: не только грамоте, но и математике, азам философии, «врачебной хитрости», календарной   астрономии,   «гиштории»,   «глаголению   инемными языками». Помимо обязательных предметов, Евпраксия, как утверждают русские летописцы того времени, «переняла от матушки знатное искусство боя без оружья». Что это было за искусство, остается только догадываться, но известно, что сама княгиня научилась ему от иранской рабыни еще в половецком плену.

Красивой и рослой девочке исполнилось двенадцать лет, когда в 1083 из Германии на Русь пришло свадебное посольство от саксонского дома фон Штаденов. Свахой была овдовевшая княгиня Ода, супруга одного из умерших братьев князя Всеволода. В Германии у княгини была большая родня, вот и постаралась она сосватать одному из своих племянников богатую невесту княжеских кровей. А чтобы сватовство не сорвалось, послала на Русь самого племянника – маркграфа Генриха фон Штадена из Саксонии, обладавшего, как единодушно пишут летописцы, «ангельским ликом и чрезмерно высоким ростом». Предполагаемый жених был старше Евпраксии на четыре года и не мог похвалиться богатырским здоровьем, тетушка Ода надеялась, что сильная русская кровь поможет  возродиться  древнему германскому роду.

Уже давно так повелось на Руси, что княжеские дети женились на иноземках и замуж выдавались за знатных отпрысков из других стран. Династические интересы, конечно, но к тому же и забота о том, чтобы не выродились княжеские роды на Руси, как это постепенно происходило в Европе, где папа римский даже вынужден был запретить браки между родственниками до седьмого колена. И все равно сплошь и рядом женились на близких родственниках, отчего потомство появлялось не самое здоровое.

А мир крещеный велик: невест и женихов российские князья искали и в Византии, и в Венгрии, и в Германии, и в Польше, и в Норвегии и даже во Франции. Старший брат Евпраксии, сын гречанки Марии, женился на саксонской принцессе Гите, сестра самого князя Всеволода, Елизавета, была сперва норвежской королевой, а, овдовев, вышла замуж за короля Дании. Младшая сестра, Анна, стала королевой французской. Евпраксии же выпал жребий идти под венец с маркграфом саксонским, ибо старшая ее сестра уже была просватана за сына византийского императора.

Однако неожиданно воспротивилось киевское духовенство. За тридцать лет до этого сватовства произошло окончательное разделение православия и католицизма, и священники постепенно стали настраивать своих князей против «иноверцев». Но князя Всеволода было невозможно заставить отказаться от принятого решения.

Тем более что личная жизнь старшей дочери Янки (Анны) сложилась неудачно: брак с византийским царевичем не состоялся, так как жениха насильно постригли в монахи. Княжна осталась на Руси, постриглась в монахини и основала в Киеве женский Андреевский монастырь, настоятельницей которого и стала. При монастыре Анна Всеволодовна  основала  первую известную  в истории Руси школу для девочек. Тягу к «просветительской» деятельности она явно унаследовала от отца, который,  «дома седя, изумеяше пять язык» Да и традиции  женского образования в   Византии, откуда родом была ее мать, благотворно влияли на общий уровень культуры и распространение грамотности среди женщин княжеского дома.

А Евпраксия оказалась очень богатой невестой: к ее приданому присоединилось приданое старшей сводной сестры. В 1083 году сероглазая девочка с пышным посольством и верблюдами,  «нагруженными  роскошными одеждами,  драгоценностями и  вообще несметным богатством», была отправлена в Саксонию, в дом жениха, где, по обычаю того времени, она должна была находиться до брака, усваивать немецкий язык, привыкать к новому быту.

Но по дороге поезд русской княжны, остановившийся на ночлег в одном из германских городов, попался на глаза императору Генриху  IV, известному своей алчностью. Немудрено: пятнадцать верблюдов, которых тут отродясь не видели, груженых тяжелыми тюками, да еще дюжина груженых с верхом повозок. Чуть ли не весь город сбежался на главную площадь поглазеть на «варварские диковины».

Шум привлек внимание оказавшегося проездом в том же городе императора, и он потребовал, чтобы его познакомили с невестой его вассала. Женщин Генрих вообще любил без меры и разбора, а уж богатых…

Увы, жениться на Евпраксии император не мог, так как уже давно состоял в браке и имел двух сыновей, поэтому он попытался хитростью и силой завладеть приданым «дикой россиянки». Правда это или нет, но в некоторых немецких летописях есть упоминания о том, что «невеста маркграфа Саксонского волшбою неведомой заставила диковинных животных так кричать, что и воины, и горожане обратились в бегство».

Приданое было спасено. Но император поклялся, что рано или поздно завладеет и богатством «дикарки», и ею самой. Как он собирался это осуществить, Генрих еще не придумал, но не зря в немецких землях он давно уже носил прозвище «Рыжего Сатира», а многие и вовсе считали его слугой самого сатаны. Что, в общем, было недалеко от истины: император был главой страшной секты николаитов, известной своими далеко не христианскими обрядами.

Красота Евпраксии поразила не только императора, ее жених не мог налюбоваться на свою нареченную и заявил, что желает немедленно совершить обряд бракосочетания. С огромным трудом мать, вдовствующая маркграфиня саксонская, и тетушка Ода уговорили его подождать, пока невесте исполнится шестнадцать лет – срок, установленный германскими законами.

Графиня Ода предложила, чтобы Евпраксия провела четыре оставшихся до свадьбы года в Кведлинбургском женском монастыре, где воспитывались и получали образование дочери знатных семей Германии, а игуменьями были принцессы только королевской крови. Покровительствовала монастырю сама императрица Берта – кроткая и богобоязненная супруга «Рыжего Сатира», а настоятельницей там была сестра императора Адельгейда.

У нее-то Евпраксия и училась немецкому языку и латыни. Аббатиса была так образованна, что читала не только псалмы, но и творения Вергилия и Горация. Стихи русская княжна быстро научилась понимать, и многое запоминала наизусть. А вот псалмы давались ей отчего-то труднее. Она прилежно повторяла слова псалмов следом за аббатисой, но не решалась спросить о том, что они значат. Отчего-то робела, хотя о личной жизни настоятельницы спрашивать не боялась. Адельгейда была еще молодая и очень красивая женщина, монашеский наряд смотрелся на ней странно.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.