Знакомые лица

Вот эта улица, вот этот дом, вот этот подъезд...Молодой человек подымается на четвертый этаж и стучится (звонок не работает) в одну из дверей.

Вот эта квартира.

Дверь долго не открывают. Обычная история! Каждый считает, что сейчас открывать дверь - очередь соседа. Но и соседа, на которого возлагаются надежды, нельзя обвинить в слабохарактерности. Он с большой выдержкой ждет, пока дверь откроет кто - нибудь третий.

А гость стоит на лестничной площадке и ждет.

Наконец, какой - то паренек открывает ему. При этом он волком смотрит на пришедшего. «Черт меня дернул открывать дверь, раз это не ко мне!»- можно прочесть на его лице.

Пришелец собрался было что - то спросить, но не успевает задать вопроса. Парнишка проворно ретировался, оставив гостя одного в темной прихожей.

Гость остается в пустой, необжитой передней, из тех, в которых жильцы не рискуют оставлять ничего, кроме детских санок и помойных ведер.

Наконец, где - то в недрах квартиры слышатся шаги, и в полутемном коридоре показывается Барсуков.

Хозяин приветливо здоровается с приятелем, своим, сокурсником по вечернему институту.

- Что же так поздно? А я тебя уж и не ждал, признаться.

- Задержался в цехе. Да и у вас вот дверь долго не отпирали, - оправдывается опоздавший.

- Значит, это ты стучал?

- Ну да.

- А я не открывал: думал, к соседям.

Молодые люди садятся за учебники, но занятия подвигаются туго. Трудно сосредоточиться: сперва мешает музыка, затем какая - то радиопередача.

Сосед Барсукова по квартире, электротехник Петр Хлестов, опять ушел на работу и не выключил перед уходом громкоговорителя.

Иерихонские трубы были, очевидно, довольно безобидными духовыми инструментами по сравнению с репродуктором Хлестова. Громкоговоритель мешал всем соседям спать, заниматься, думать, отдыхать.

Как раз утром того дня, о котором идет речь, квартирантка Ольга Лютикова обратилась с просьбой к владельцу громкоговорителя:

- Нельзя ли, товарищ Хлестов, приглушить ваше радио?

- Не нравится - не слушайте, - последовал ответ.