Перед вами кадры из фильма, снятого в Западном Ириане в 1962 году, когда он еще был голландской колонией. Его автор, американский ученый-этнограф Роберт Гарднер, сам того не желая, создал фильм, который можно смело назвать обвинительным документом колониализму.

Несколько лет прожил Гарднер среди данинов, давших ему кров, и остался хладнокровным, равнодушным наблюдателем кровавых эпизодов. Ни сочувствия, ни доброжелательности. «Ночью мы поднялись на вершину холма. Здесь– традиционное поле битвы. Здесь «наши» данины будут ждать противника. С утренними голубыми туманами к холму стали подходить вооруженные группы людей. О своем прибытии они сообщали паролем – криком дикого голубя, обитающего в соседних лесах. С восходом солнца я различил в бинокль высокую сторожевую вышку. С ее вершины наблюдал за приближением врага часовой. Воины были вооружены длинными копьями и луками. Я просто держал в руке авторучку, способную разве что нарисовать курчавое облако над нами. Мы были без оружия...»

Мелькает кадр. Сидящий на корточках данин рассказывает:

«Когда-то, давным-давно, на тысячелетних холмах Новой Гвинеи произошло состязание между змеей и птицей. Победитель имел право дать человеку свой облик. Победила птица, но, сбрасывая перья, она умерла. Змея же только сменила кожу – она была бессмертна. И с того времени люди, как и птицы, должны умирать...»

Экран перерезает брошенное копье: атака воинов-данинов. «Снимая атаку данинов, я чувствовал, что никогда больше не увижу более яркого и темпераментного зрелища. Я вспомнил Трою, Аэенкур и другие не менее ужасные драмы величайших человеческих конфликтов».

Спокойный голос диктора рассказывает с экрана:

«До последнего года для них война еще была религией, игрой, искусством с большой буквы и общим достижением человеческого индивидуализма... Война стала навязчивой и постоянной мыслью для маленьких данинов: с пяти лет они узнают вкус колья и стрелы. Уже в этом возрасте они прячутся в густой траве, играя в войну, со свирепой жестокостью дикарей».

«Я заметил, что их стрелы лишены оперения и не летели прямо в цель. Если бы их стрелы были оперены и, отсюда, более точны, конфликт принял бы другой оборот, более убийственный и более быстрый, менее привлекательный...»

Но все-таки и в этой войне убивают, и Гарднер гордо, как о научном подвиге, сообщает:

«В течение восьми месяцев лично я участвовал в четырех засадах и восьми боях – разумеется, с кинокамерой».

На страницах журнала «Пари-матч» в апреле этого года Роберт Гарднер указывает: «Я этнограф, и в этом репортаже меня интересует только его научная сторона».

Этнограф – это ученый, посвятивший себя изучению народов мира. Но разве только изучению?

«Истребление темных рас не что иное, как применение грубой силы... Всякий честный человек должен восстать против злоупотреблений ею», – писал в 1877 году русский ученый-этнограф Н. Н. Миклухо-Маклай, страстный борец за права угнетенных народов. «Разве можно изучать людей, – говорил он, – не сочувствуя их страданиям и радостям, не испытывая желания облегчить их судьбу!»

Н. Н. Миклухо-Маклай лечил больных, учил островитян выращивать новые культурные растения, раздавал семена, спички, железные топоры и ножи, пытался прекратить племенные войны. Любовью к людям, желанием искренне помочь им диктовался каждый шаг ученого. И Миклухо-Маклай превратился в «тамо боро-боро» – «Большого человека», друга и наставника папуасов Новой Гвинеи.

«Я был защитником многих десятков тысяч людей, которых преступление состоит единственно в том, что они имеют кожу темного цвета, более слабы н не в состоянии в настоящее время отстаивать сами своих прав», – писал Миклухо-Маклай, замечая с горечью, что мир не дорос еще до этого и что его призывы к колонизаторам всех мастей пощадить островитян во имя справедливости и гуманности «походят на просьбу, обращенную к акулам, не быть такими прожорливыми».

А вот другой ученый – этнограф Гарвардского университета США Роберт Гарднер. Он спокойно наблюдает, расположившись в стороне с кинокамерой, бой двух племен; выбирает удобные ракурсы и эффектные сцены.

«Забота» колонизаторов, запрети в-ших междоусобные войны после гибели в дебрях Новой Гвинеи сына миллиардера Нельсона Рокфеллера этнографа Майкла Рокфеллера, оказалась запоздалой. Голландцам пришлось убраться из Западного Ириана, воссоединившегося с Индонезийской республикой. Экзотические кадры межплеменных войн станут памятником навсегда ушедшего прошлого.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.