Для Савичева и разгрузка была кровной «нашей» работой. Но он ругался в ожидании платформ:

- Ожидание - не работа.

Пионер нового ощущения труда возмущен мертвым часом, пустотой, прорывом в ткани рабочего времени. На глазах - изменение господствовавших раньше в стране форм труда. И работа Савичева - необычайная форма соревнования. Бригада перебрасывается с одного места на другое. Рядом нет знакомой соседней бригады, каждый соревнуется сам с собой, а все вместе - со стихией природы: сегодня - с досками, завтра - с землей. Если нехватит чернорабочих, то завтра землекопами станут Савичевы, лопаты будут сверкать, как мечи. Только Савичев снова гневно выругается в ожидании отправки на новый участок работы. Втянув шею в воротник куртки, он скажет отрывисто:

- Черт... в прораба, спит не на досках, а жаль.

Осязаемо, грубо, резко меняются очертания участков строительства. Зеленые юркие паровозы Трансстроя тащат сегодня бесконечной длины цепь вагонов. Вчера еще тут блестела трава. Сегодня по слегка взрыхленной земле протянута узкоколейка Легко уловимы изменения на реке, на плотине, на горе у подножья Магнитной, где взрывают скалу или углубляются в недра, чтобы разведать, еще раз прощупать богатства. И так же физически уловимы контуры пионера от нового. Он жадно бросается на работу, чтобы природу для себя переделать. В серой жесткой спецовке, в больших сапогах, с кепкой, сбитой назад, идет Савичев на участок. Он спешит, чтобы согреться - в бараке ночью было холодно, щели еще не замазаны, возмущает медлительность тех, кто это должен проделать. На ходу, говорит он товарищу:

- Вздернуть на бетонолитной башне неумелость, пусть поболтается. Надо сегодня на собрании добиться отепления бараков, не то подохнем.

Савичев крепко ступает. Вот платформы, бригада в сборе:

- Начнем?

- Самое время!

Мелькают в воздухе доски. Работа в молчании. Доски складываются в штабеля, растет вверх четырехугольник из клеток. Кажется, что здесь труд без напряжения. Согласованный ритм облегчает, пружинит работу, платформа пустеет.

- Покурим?

- Покурим.

- С арматурой дело шло лучше.

- Не скули!

- Не отдадим ли доскам свою квалификацию?

- Дуришь от плохого желудка! - говорит Савичев.

Его квалификация - строить. Ему непонятны сетования других на то, что вот не используют - де по назначению, швыряют с места на место, ставят туда, где неуспех, временный срыв, поражения. Савичев ведет бригаду, не задумываясь и без оглядки. Все участки работы - родные. Землекоп, грузчик!... Зачем бояться этой работы, если нет арматурной? Разве он не пришел сюда строить? Можно ли требовать более привычной, удобной работы, если сегодня борьба с транспортной пробкой? Издали погромыхивает полоса новых платформ. Паровоз сзади. Платформы подвигаются дразняще медленно, останавливаются, подходят прыжками - толчками. Мертвые бревна сложены в стройном порядке. Пыхтят автокары. Свистки паровозов соперничают с гудками грузовиков. Тракторы тащат хвост прицепных тележек и приспособлений. Гул над площадкой. Тысячи людей режут землю лопатами, взрывают камень, тянут кверху бетонолитные башни. Все в неумолчном беспрестанном движении. Новые линии приобретает земля, видоизменяются сооружения. Савичев обводит рукой окружающих, кричит платформам, бригаде, миру:

- Да - а - вай!

3

Всепоглощающая квалификация Савичева выражается в действенности, в осмысленной действенности, не знающей, что такое сомнение. В то время когда он убеждает в клубе собрание поспешить и добиться немедленного отепления бараков, где дует и льет дождь сквозь потолок, где в непогоду ночью люди - передвигают койки с места на место, спасаясь от воды, неприятно холодной, - в это время Герасимов, инженер, сидит дома, склонившись над картой. Сколько ему лет? Лицо сухо, глаза покраснели, лицо тридцатилетнего человека, глаза утомленного юноши. На строительстве много молодых инженеров. Они - прорабы, они - начальники целых участков. Смелость, с которой им поручают ответственейшие пункты работы, эта смелость равна общим магнитогорским масштабам. Закономерно то, что среди инженеров большинство молодых. Как иначе? Завод - гигант строится молодежной страной, которая широко расправила плечи. Справа от карты - стакан остывшего чая, на втором этаже все уже давно спят. В соседних комнатах - техники и десятники. Герасимов с неохотой бросает взгляд на часы. Время летит, как много еще надо сделать! Черт бы побрал этот прорыв! Щебень опаздывает. Не хватает землекопов. Надо выправиться, надо вырывать зубами все, что мешает. Все - путем бешеных, многотрудных усилий.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.