Юность наркома

  • В закладки
  • Вставить в блог

Овеянная туманами, укрытая дымами тридцати заводов, глубокая ложбина реки Лугань хранит драгоценнейшие реликвии истории. Потомки каторжан, что полтораста лет назад были пригнаны сюда лить пушки и ядра для полков Екатерины, всегда отличались решимостью и отвагой. История луганских заводов - это история беспрерывных стачек, вооруженных столкновений, история революционного движения. Героическая оборона Красного Луганска, за которую город получил орден боевого Красного знамени, вошла в историю гражданской войны как один из самых ярких эпизодов.

Именно здесь, в этом замечательном революционном гнезде, рос и закалялся будущий вождь Красной армии, верный ленинизму соратник т. Сталина. Именно отсюда выехал на украшенном розами коне слесарь Климент Ворошилов, который вел свой первый рабочий отряд в поход против немецких полчищ., душивших революцию в 1918 г.

В здании бывшего горно-коммерческого клуба, где в годы революции помещался штаб Красной гвардии, сейчас находится клуб старых большевиков. По вечерам в его уютных комнатах собираются седеющие друзья и соратники наркома, прошедшие с ним долгий и славный путь, от сходок в Каменном броде до царицынских сражений, от первых схваток с жандармами до легендарных рейдов Конармии. Луганский истпарт записал и издал брошюрой их отдельные воспоминания. Эти записи еще разрозненны и отрывочны, но в их безыскусственной простоте уже сейчас встает ярчайший облик железного большевика, юность которого - прекрасный образец для каждого из нас, молодых.

Записи обработал Ю. Жуков.

1. Знакомство в заброшенной хате

45 лет назад там, где сейчас стоит Алчевск, было захолустное место. Всего одна деревня Васильевка и при ней экономия Алексеевского горнопромышленного общества. А где сейчас стоят мартены, там были простые печи для выжигания кокса для угля.

Мой отец служил сторожем в экономии. В эту экономию поступил и отец Ворошилова пасти скот. Но жить Ворошиловым было негде. А отец мой - местный житель. Когда наша хата пришла в совершенную негодность, он построил себе новую, врытую землей. Старая осталась свободной. В ней и поселились Ворошиловы.

Мне было 12, а Климу шел десятый год. И мы вместе с ним работали на сортировке кокса и на полевых работах в экономии. Семейство Ворошилова состояло из отца, матери, двух дочерей и одного сына Клима, которому ввиду бедности пришлось с ранних лет помогать отцу.

М. Крамаренко

2. Первый ученик

Жили Ворошиловы страшно бедно. Нуждались во всем. В землянке у «их было очень темно, пол глиняный. Вместо кровати - нары, вместо стульев - сбитая из досок скамейка. К матери, и к отцу, и ко всей семье Ворошилов относился очень внимательно. Он очень волновался из-за того, что семья жила бедно, и помогал семье, как мог.

Клим был единственным в семье грамотным человеком.

Помню, Клим очень любил читать. Читал много. Я видел у него книги Пушкина, Некрасова, Лермонтова, Шевченко.

Клим был гораздо развитее всех своих сверстников. В школе Клим был первым по ученью.

Я помню, в детстве мы 2 или 3 раза дрались. Играли в мяч я, Паранич, Пузанов, Сараев и Ворошилов. Не поладили из-за мяча. Разодрались. Я был на 3 года старше Ворошилова. Однако он не побоялся меня. Очень был горячим и азартным! Вспыхнет, покраснеет, загорится как порох...

Клим одевался в детстве по-крестьянски. Носил фуражку с широкими полями, черные или голубые сатиновые рубашки, ходил босиком. Питание в семье Ворошиловых было плохое: борщ да ржаные галушки, замешанные на воде.

Помнится, в 1893 г. я, Крамаренко и Ворошилов лопатили помещичий хлеб (пшеницу). Работали от зари до зари, а получали за это по 20 коп. в день. Вместо денег выдавали квитки.

О помещике Алчевском Клим говорил: «Живут на наш счет, а мы страдаем». Это он говорил, когда помещик Алчевский приехал на дачу, разбрасывая бедноте конфеты.

Епифан Савельевич Плуготоренко

[gaP] 3. Первая забастовка

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Синантроп

Древняя стоянка китайского обезьяночеловека