Нормы закона тут достаточно четки и ясны. Но вот приложить закон к жизни бывает очень и очень непросто.

В одной семье из Барнаула сложилась крайне тяжелая обстановка. Муж без конца пьянствовал, издевался над женой, бил ее. Устроив в очередной раз скандал, озверевший пьянчуга схватил топор и замахнулся на жену. Той удалось выхватить топор и ударить нападающего.

Дело это разбирал районный суд. И не признал, что жена находилась в состоянии необходимой обороны, когда наносила удар. Ее осудили за умышленное убийство. Не спешите делать вывод, что судьи были предвзяты или равнодушны. Тут есть одна тонкость. По мнению некоторых юристов, в момент, когда орудие нападения переходит в руки обороняющегося, состояние обороны прекращается. Мол, вырвала топор, значит, уже нет и угрозы, уже неправомерно-де пускать самой в ход оружие. Это неверная точка зрения, никак не исходящая из духа и буквы закона. Но она существует. Не случайно приговор районного суда, побывав во всех инстанциях, дошел до Верховного суда СССР.

Мне вспомнилось еще одно судебное дело. Очень пьяный человек замахнулся на женщину, дал ей пощечину, обругал грязно. Муж мгновенно ударил его. Пьяный упал, стукнулся головой о край тротуара и умер. Суд вынес обвинительный приговор. Его отменили. Еще один. Снова отменили. Четыре или пять раз рассматривали дело. Почему же не сразу признаны правомерными действия супруга оскорбленной женщины? Судья говорил мне тогда: «На одной чаше весов пощечина, пусть и женщине, а на другой — труп. Очень трудно простить».

В момент нападения человек редко бывает спокойным. Он не всегда способен точно соразмерить свои действия с реальностью угрозы. Он не может, да и не обязан знать умысел нападающего, все это необходимо учитывать при оценке обстоятельств дела. Но не всегда, как отмечалось, учитывается.

А бывает и трудно учесть. Превышением пределов необходимой обороны считается явное несоответствие защиты характеру и опасности посягатель ства.

А что значит явное? Толковать это можно очень широко.

Еще один важный юридический вопрос. Право на необходимую оборону возникает, как сказано в законе, от преступного посягательства, то есть от действия, предусмотренного Уголовным кодексом. А если такое действие под УК не подпадает? Например, мелкое хулиганство, которое влечет лишь административную ответственность? Как тут вести себя человеку? И где граница между хулиганством мелким и дерзким в глазах того, кто подвергся нападению?

Однако не только чисто правовые вопросы интересовали высшую судебную инстанцию страны. В практике применения закона, связанного с необходимой обороной, возникает и существенный моральный аспект. Эти два начала здесь очень тесно связаны, ибо от правильного применения закона во многом зависит поведение граждан, их уверенность в своем праве встать на защиту других людей, общественных интересов, социалистической собственности.

Вот характерный случай. Некто Таращук со своими приятелями ночью крал колхозное имущество. Сторож Левин выстрелом из ружья серьезно ранил Таращука. Органы предварительного следствия пришли к выводу, что сторож виноват в тяжком преступлении. Калужский областной суд с этим не согласился. Но все же Левина осудили за превышение пределов необходимой обороны (ст. 105 УК РСФСР). Прокурор принес кассационный протест, приговор отменили и послали на доследование. Причем сослались на то, что лично Левину никто не грозил, а поэтому к нему вообще неприменимы нормы о необходимой обороне. Выходит, он должен был «не заметить» воров, а то и вообще убежать от греха подальше?

Разумеется, такая позиция ничего общего не имеет ни с духом, ни с буквой советского закона. Обвинение сторожа, вставшего на защиту народного добра, и противоправно, и крайне аморально. В самом деле: какую же мораль можно извлечь, если человека осуждают за то, что он защищал интересы колхоза от безусловно общественно опасного посягательства? Фактически такой приговор утверждает: коль лично тебе ничего не грозит, так и не ввязывайся, отойди в сторону.

В постановлении Пленума Верховного суда СССР специально обращено внимание на то, что граждане в состоянии необходимой обороны вправе дать отпор посягающему. Это означает право на активное поведение, даже если есть возможность спастись бегством. Нельзя обязать гражданина быть храбрым и отважным, но мы не вправе и осуждать за отвагу и гражданское мужество.

Словом, вопрос о необходимой обороне очень и очень сложен при кажущейся ясности: на меня напали — я обороняюсь. Ведь под видом необходимой обороны кое-кто пытается свести счеты с недругом. Бывает, озлобленный чело век учиняет самый настоящий самосуд: паренек сорвал в саду яблоко, а по нему из ружья. Вариантов может быть много. Поэтому закон предусматривает ответственность за подобные действия. Он карает и за превышение пределов необходимой обороны. Но ни в коем случае не лишает человека права защитить себя, своих близких, государственные или общественные интересы от преступных посягательств.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.