Нет, нельзя. Отчего бегут люди с нашего завода? Нет у завода будущего. Но я не убегу из этих мест!»

Милый Михаил Васильевич Лабков, мой неизменный спутник! Мы вместе с тобой всегда ходили по судомостовому заводу. Ты проводил все свои дни отдыха около баржей, не снятых весенней водой в этом году.

Ты помнишь, с какими усилиями пришлось стаскивать баржи с их насиженных мест. Иногда казалось, что не хватит силы, глаза от усилий вылезут на лоб, лопнут жилы, и черная кровь брызнет на руки, заросшие черным волосом. В первый раз было спущено только шесть баржей, осталось на суше еще шесть. Можно снять еще четыре, а двум придется ждать весенней воды.

Прорыв, нанесенный судомостовому заводу весной, частично ликвидирован. Но подобное может повториться. Человеку нельзя доверять стихии и нельзя надеяться на нее.

Ты водил меня из цехов, в цех, мы вместе спускались в утробы баржей. Ты любовно стучал по горячим от солнца стенкам баржи и говорил:

- Наша гордость. Завод такой невзрачный, а баржи такие горделивые!

Товарищ Лабков! Ты, конечно, не узнаешь себя в этом очерке! Это ты жаловался и говорил, что у завода нет будущего. Ты не прав! У завода есть будущее...

Ты в это время работал за своим станком, а я один ходил по заводу. Я зашел в цех, где делают заклепку, и там я увидел такие заклепочные прессы, которые давно нужно бросить на переплавку в мартен. Разогревочная печь плохо греет железо, заготовленное для заклепок. Прессовщики, сделав двадцать - двадцать пять заклепок, выходили отдыхать на улицу и ждали, пока печь нагреет железо. Заграничные станки, штампующие заклепку холодным способом, не работали.

Но ты во многом прав, старик. Когда я вошел на судомостовой завод, мне показалось, что я попал на производство времен двадцатого - двадцать первого года. Люди ходили из цеха в цех и за полчаса до гудка они бросали работу и глядели на часы. Им уже не работалось. Деревенское хозяйство звало их к себе.

У завода нет пролетариата. Даже твои сыновья недавно взяли расчет и ушли искать счастья.

Ты вечерами сидишь дома над чертежами и зависшей о своем заводе. Соседи смеются над тобой. Горевать нечего, старина. Твой завод выпустит на воду волжских просторов не один десяток баржей типа «Ярославны» и «Елизаветы». Они вытеснят деревянные керосиновые баржи, оставляющие на воде жирный след во всю ширину реки.

Ты говорил о будущем завода, но ты равнодушно прошел мимо кабинок электросварочного цеха. Ты прошел мимо будущего нашего завода, не заметив его.

Ты говорил:

- Отберут от завода баржестроение, и завод погибнет.

Неправда!

Сейчас твой завод славится баржами, но он имеет право быть прославлен и постройкой мостов. Не даром он зовется судомостовым.

Дорожное строительство развертывается. Тысячи километров благоустроенных шоссе и десятки тысяч новых рельсовых путей. Реки, ручьи и речонки обрывают дороги. Нужны большие мосты. Пропасти и ущелья горных рек мешают путям. Нужны виадуки. И то и другое дает дорожному строительству ваш завод.

Тебе кажется, что ты один.

Опять ошибаешься. Ты в следующий день отдыха зайди на закладку новой баржи и ты увидишь, как работает комсомольская бригада. А непорядков, на которые ты жаловался, много. Даже слишком много. Они свирепствуют на заводе и мешают правильно работать. Ты говорил:

- Крестьяне за полчаса до окончания работы уже толпятся у проходной, требуя, чтобы сторож выпустил их.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.