С тем мы и расстались.

Муж науки

— Ты когда-нибудь слышал о такой странной хвори — она называется «болезнь третьего курса»? — спросил я Славина, когда он яркими красками описал свое первое путешествие по городу.

Славин, «проявив инициативу», весь день ходил по тем местам, где побывал в свой последний приезд в Нижнелиманск Отто Грюн. Он заглянул в парикмахерскую, в аптеку — в ту самую, бывшую Гольдштейна, а ныне номер 13, — в магазин ширпотреба, в кинотеатр, в «Торгсин», в книжную лавку, в ресторан «Интурист», а теперь признался мне, что каждый служащий, которого он видел в этих учреждениях, казался ему подозрительным, возможным партнером секретаря германского консульства, похожим на человека, из-за которого тот приезжал в Нижнелиманск.

Мы втроем сидели в нашем номере после первого дня работы — Славин, Кирилл и я. В распахнутое окно гурьбою валили ароматы вечернего города — цветов, бензина, пыли... Шаркали сандалии по гранитным плитам тротуаров. Тревожаще и независимо постукивали женские каблучки. Хрипло позванивал старый, еще бельгийский трамвай. Снизу, из интуристовского ресторана, плыла мелодия танго.

— Не слышал о такой болезни? — переспросил я Славина. — Кому другому, а тебе непростительно, хотя ты до третьего курса и не дотянул. Ведь твой отец — доктор. Неужто он никогда не рассказывал? Словом, она заключается в том, что медики-третьекурсники обнаруживают у себя все болезни, которые изучают. Последовательно. Одну за другой. Страшная штука!

— Я все понял, — отреагировал Славин. — А как ее лечить, эту болезнь?

— Она проходит сама. Со временем. У тех, кто развивает самоконтроль, она проходит быстрее. В твоем случае всё чрезвычайно просто.

— То есть?

— Я даже не стану говорить о главном: чекист не имеет права на всеобщую подозрительность. Но скажу о сугубо практической вещи. Ведь ты видел далеко не всех людей, с которыми мог контактировать Грюн. Ты познакомился с провизором, с продавцами, с кассиршей кино, с парикмахером, с метрдотелем и официантами. А может, Грюну нужен был не кто-либо из них и даже не кто-либо из их сослуживцев, дежуривших месяц назад, а случайный посетитель. Покупатель. Клиент. Зритель. Наконец, просто прохожий на улице. Понимаешь? Вот и получается, что ты путешествовал не «по людям», а «по местам». Увы! — это совсем не одно и то же!

— Значит, я зря пробегал сегодня? — расстроился Славин.

— Нет, не зря. Ты познакомился с несколькими местными жителями. Некоторые из них старожилы. Значит, ты уже приступил к выполнению своей задачи. Общайся побольше. Старайся ближе сойтись с людьми, от которых можно получить интересную информацию. Вот, кстати, ты говорил, что заведующий книжной лавкой... Как его фамилия? Гмырь?.. Что Гмырь звал тебя в гости. Воспользуйся приглашением. Книжники — почти всегда и краеведы, люди много знающие, с широким кругом знакомств. Поболтай вечерок. Не исключено, что узнаешь что-нибудь интересное.

— А что? Гмырь — мужик занятный. Я и сам решил обязательно к нему заглянуть.

Сообщение Ростовцева было малоутешительным. Он установил, что никаких документов предреволюционных времен — ни листика, ни строчки! — в архиве Нижнелиманского ГПУ не сохранилось. Очевидно, все дела царской контрразведки были в годы революции либо уничтожены, либо вывезены.

— Ну и что ж, что ничего нет! — Славин вскочил с кровати, сунув руки в карманы штанов и ссутулясь, прошелся по комнате. — Разрешите мне сказать, Алексей Алексеич? Значит, там было что-то важное. Иначе какой смысл было уничтожать или вывозить!

— Логично, — согласился я. — Но все-таки в наших руках этих бумаг нет.

— Нет, так будут, — упрямо сказал Кирилл.

— Слышите? — спросил Славин.

— Будем надеяться, — осторожно сказал я. — Словом, продолжаем.

Потом потянулись пустые дни. Никаких новостей. Ничего утешительного. Я отправил ковановский листок с расчетами к Захаряну на экспертизу и ждал заключения. Ксения Васильевна Воробьева не звонила. Кирилл продолжал безрезультатно рыться в архивной пыли.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.