В 1911 году - в сотую годовщину со дня рождения В. Г. Белинского - в одном журнале, в самом конце номера, в разделе «Смесь», были напечатаны две заметки, набранные мелким шрифтом. Одна называлась «О жизни солдат в Северной Америке», другая - «Чембар». В этой заметке сообщалось о случае, который произошёл много лет назад и, по мнению журнала, выдвигал Чембар из ряда уездных городов. Дело в том, что, путешествуя по России, Николай I «удостоил своим посещением город». Правда, посещение было вынужденным: в дороге, у Чембара, карета царя опрокинулась, и Николай сломал ключицу. В Чембаре он пролежал три недели. В знак благополучного исцеления император решил оставить память о себе. По высочайшему повелению на главной базарной площади был выстроен храм божий, а чуть подальше - острог.

Рассказывают, что когда «отцы города» явились для представления к государю с изъявлением своих верноподданнических чувств, Николай, лёжа в кровати и морщась от боли, наметил:

- Знаю я вас по гоголевскому «Ревизору»...

Так в разделе «Смесь» был отмечен Чембар - родина «неистового Виссариона» - в сотую годовщину со дня рождения Белинского.

... Нетрудно себе представить страшную обывательскую жизнь, гнилую и стоячую, как болото.

Пыль поднималась и серым туманом стояла над огромной площадью, заставленной рядами лавок, навесов, телег. Звонкие выкрики приказчиков, степенные, умеренные голоса покупателей, лай собак, лошадиное ржанье - всё это смешивалось в один общий гомон, который, как туман, стоял над площадью. Колокольный звон, гнусавое церковное пение, лязг кандалов вносили свою долю участия в общий шум торга. Каторжане огибали площадь, проходили Московской ушицей. Дальше путь шёл в Сибирь...

Московская улица... Верней бы её назвать Купеческой. Она выходила на Базарную площадь своими лавками, магазинами, колбасными, трактирам. Каждый дом был портретом своего хозяина.

С углового исправничьего дома, откуда начиналась улица, в полдень, когда прогоняли каторжников, выходила дородная исправница в кисейном платье, с белым кружевным зонтиком. Её появление было своеобразным сигналом для обывателей Московской улицы.

Из лавок, что были в нижних этажах, появлялись приказчики и хозяева. На вторых этажах наскоро убирались с подоконников гераневые заросли в горшках, и в окнах появлялись физиономии челяди. Купчихи, щеголяя одна перед другой атласными платьями и шалями персидскими, выходили к воротам.

Московская улица... Дома и мануфактурные магазины братьев Аблязиных, купца Рогожни - кова, двухэтажный с балконом дом и лавка Антюшина, его же - трактир с садом, заведение самого грязного и низшего сорта, обшитое тёсом и тесовой кровлей, окружённое бревенчатым забором, за ним дом купца Серебрякова, дальше - рыботорговца Карасёва и следом лавки, лавки, лавки Голубевых, Устиновых, Шугаевых - первой и второй гильдии купцов.

Торгом, сплетней, злой и мелкой, истошными пьяными криками, побоями и драками, звоном бьющейся посуды - этим наполнялась жизнь Московской улицы.

И невдомёк было купцу Антюшину, что трактир он содержал в домике, где провёл своё детство Виссарион Григорьевич Белинский, как невдомёк было журналу отметить Чембар более достойным памятником, чем посещение Николая Пашкина.

Прошло больше 130 лет, как жил на Московской улице маленький Виссарион, но первые сто из них не изменили жизнь ни улицы, ни города. Зато 30 лет советской власти изменили жизнь не только города, улицы, но и людей, людей нового класса - советских людей.

Московская улица... Сейчас она носит имя Белинского. И маленький деревянный домик, обшитый тёсом, сейчас бережно сохраняется горячими почитателями Белинского. В нём сейчас Государственный музей. Это - создание Александра Ивановича Храмова, нынешнего директора музея, человека, который весь живёт Белинским. Лет пятнадцать назад он приехал в Чембар и по крохам, подчас на свои личные деньги, начал собирать музей. Он достал мебель того времени, получил деньги на ремонт, восстановил расположение комнат, как было при Белинских. Трудно перечислить всю колоссальную работу, которую проделал он вместе со своим помощникам, тогда ещё комсомольцем Фёдором Алексеевичем Забневым. В 1938 году музей был открыт, и с этих пор в помощниках нет недостатка у Храмова. Ежедневно в маленькую комнатку - директорскую музея - приходят 10 - 20 - 30 человек, не экскурсантов (их много больше). Из колхоза имени Карла Маркса, что в селе Владыкине, где бывал Виссарион Григорьевич, пришли советоваться насчёт колхозного музея; представитель сельсовета, молодая девушка, требует обязательно настоящего, т.е. подлинного, текста лисам Виссариона к отцу. Из парткабинета, который, кстати, находится рядом, в бывшем доме купца Антюшина, просят сделать инструктивный доклад на семинаре пропагандистов и агитаторов о жизни и деятельности великого земляка; из колхоза имени Белинского к Храмову пришла делегация - шесть пионеров - звено Белинского. Они три дня подряд ходят в музей, но только сегодня решились обратиться к самому Александру Ивановичу:

- Нам для пионерской комнаты «ужен рисованный портрет... Мы заплатим. Соберём деньги, сколько нужно, и принесём...

Улица Белинского... Приведём лишь короткую справку. В доме исправника - районная аптека и лаборатория. Рядом, где начинались купеческие дома и лавки, - народный суд, пекарня, парткабинет. Рядом музей, затем районная колхозная школа, жилые дома горсовета, за ними горсовет и снова жилые дома. В конце улицы, у бывшего губернского тракта, - книжный магазин. Напротив, рядом с бывшим острогом, который заново перестроен и в котором ныне Дом Советов, стоит огромное здание Дома культуры имени Белинского. Внизу большой зрительный зал, наверху библиотека и читальня имени Белинского.

Мы не случайно начали рассказ о новой улице с Домика - музея. В эти дни город и район (и, конечно, другие районы тоже) полны Белинским.

В Доме культуры, в актовом зале педагогического училища проходят белинские чтения, интересно прошёл вечер, посвященный юности Виссариона, в районной колхозной школе.

Здесь мы познакомились с сегодняшними обитателями улицы Белинского. В этой школе обучаются будущие колхозные агро - и зоотехники, счетоводы. В общежитии на одном из столов пачка книг: «Хождение по мукам». «Спутники», избранные произведения Бальзака, учебники по бухгалтерии, хрестоматия по русской литературе XVIII века. Это круг чтения Алексея Стряхина - будущего счетовода колхоза «Комбинат». Рядом рулон бумаги, вырезки из газет, кисти. Он редактор стенной газеты. Это его комсомольская «профессия» и в колхозе, где он работал конюхом.

Алексей Стряхин рассказал. Он начал с истерии:

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.