Угол белой стены

Но тут к Сергею кто-то обратился через стол, и он утерял нить заинтересовавшего его разговора. Потом один из парней куда-то пересел. А Сергея и Мальцеву потянули за другой стол. Гремел оркестр. Веселье не стихало. Несколько раз Сергей замечал Ибадова, но тот больше не подходил к нему. И никто не пытался завести с Сергеем особый, многозначительный, с каким-либо намеком разговор, что-то тихо сказать или подать какой-нибудь знак.

Сергей переходил от стола к столу. Он уже познакомился с женихом и невестой, сердечно и искренне поздравил их, пожелал счастья. Кажется, не осталось человека, с которым он не перебросился хоть одним дружеским словом. И когда Сергей уже начал терять надежду на обещанную в записке встречу, решив, что человек тот, видимо, вообще не пришел, он неожиданно увидел на земле, около одного из опустевших стульев, утерянную кем-то газету. Она выглядела удивительно сиротливо и совсем неуместно здесь, она просто резала глаза, эта газета, хотя никто почему-то не обращал на нее внимания.

Повинуясь какому-то неясному чувству, Сергей с безразличным видом подошел ближе. На земле, прижатая ножкой отодвинутого кем-то стула, лежала «Правда Востока», и в верхнем ее правом углу ясно видна была цифра «14», проставленная торопливой рукой почтальона.

Сергей не нагнулся, не поднял газету, он сделал вид, что вообще ее не заметил, и попытался отыскать среди гостей Ибадова. Наконец, он обнаружил его и, когда тот оглянулся и встретился с ним взглядом, незаметно подал ему условный знак. Ибадов подошел не сразу, и Сергей, с равнодушным видом пройдя мимо него, шепнул:

– Посмотри на газету. Вон там, около стула. После чего он вернулся к Мальцевой, оживленно разговаривавшей с одной из женщин.

Было уже поздно, и гости постепенно расходились. Только молодежь не собиралась еще покидать свадьбу. Взрывы смеха, возгласы и пляски не стихали ни на минуту.

– Мне пора, – сказала Мальцева.

– Я вас провожу. Мне тоже пора, – ответил Сергей.

– А я думала, вас самого проводят. – Мальцева усмехнулась.

И Сергей не понял, намек это или только предположение. Ведь машина действительно ждала его где-то неподалеку. Но этого Мальцева не могла знать, и этого ей не следовало знать. «Проводить» его мог и человек, назначивший ему встречу, но он не появился, а если бы и появился, Мальцева тоже... Впрочем, если бы он появился, ее слова получили бы вполне точное объяснение. А вот пока... нет, надо ее проводить, не отвезти на машине, а именно проводить. Может быть, она ему что-то скажет по дороге.

– Дорогу домой я как-нибудь найду. Но сначала провожу вас.

– Что ж. Мне будет только приятно, – спокойно ответила Мальцева.

Они стали прощаться с хозяевами.

«Ну, все, – подумал Сергей. – Встреча не состоялась. Интересно, почему? Ведь кто-то из них был на свадьбе». Все складывалось неудачно и просто скверно. Ниточка оборвалась, такая важная, такая перспективная, как сказал бы Саша Лобанов.

Сергей и Мальцева вышли из ворот и медленно двинулись по пустынной, темной улице, затем свернули на другую, потом на третью, пересекли незнакомый, широкий проспект и снова углубились в какую-то узкую улочку.

Теплый ветер обдувал лицо, шевелил волосы. В бархатно-черном, мягком небе висела, как нарисованная, идеально круглая золотая луна.

«Однако ребята следуют за нами вполне квалифицированно, – подумал Сергей. – Ничем себя не обнаруживают, совершенно ничем. Даже странно». Еще он отметил, что Мальцева задумчива, молчалива и разговора не получается, она даже не стремится его завязать.

– Устали? – спросил Сергей.

– Немного болит голова.

Они шли по неширокой, пустынной улице. От редких фонарей падали на темную мостовую четкие желтые круги. Где-то недалеко проехала машина, потом другая, за глухой оградой, учуяв прохожих, злобно залаяла собака.