Удивительный Мир Спорта

Сколько раз Борис Майоров был чемпионом мира, не помню. Бориса помню.

Из тарасовского хоккея большинство ушли в славу. Некоторые в бесславие. Они были талантливы, талантливее многих «славных». Но их спортивный вексель оказался без «золотого обеспечения», без того, что мы называем духовным богатством.

А, может быть, все это ерунда, и красивый удар, рекордный вес, удачная подача и разорванная на финише ленточка убедительнее всех рассуждений об «интеллектуальном» и «культурном» спорте? Может быть, многие наши спортивные неудачи связаны как раз с этими поисками «эрудированных» тяжеловесов и «многомудрствующих» прыгунов?

И, может быть, правы многие из моих ученых коллег, отдавая «богу богово, а кесарю кесарево»?

Но давайте вместе поразмышляем над этим, как мне кажется, весьма принципиальным вопросом.

Есть музыканты «от бога». Был гениальный скрипичный педагог Столярский, говоривший, как утверждает легенда, о школе, названной его именем: «школа имене мене».

Были когда-то крепостные актрисы. И тоже «от бога». Тоже не очень-то образованные.

Были Поддубный и Заикин.

Были и есть спортсмены «от бога». Спортсмены – эпоха. Спортсмены – явления. Мельников. Знаменские. Инга Артамонова. Пеле. Кассиус Клей. Яшин.

Их было много. Становится меньше. Наитие, высшее проявление таланта, способности яркие и неповторимые – все это сродни «рождению молний». Тому высшему, почти фантастическому свету, который ослепляет одних и окрыляет других. Что в чисто спортивном плане характерно для этих гениальных спортсменов? Неоднократность спортивного подвига.

Неоднократность!

«Aга! – слышу я торжествующий

голос оппонента. – Значит, это не случайность. А ведь многие из них не представляли собой кладезь духовного богатства. Но славы у них не занимать...»

Да. Все это так, если взглянуть на явление поверхностно.

Но попробуем все-таки более внимательно присмотреться к «богом данному таланту».

Неоднократный творческий взлет, будь то в науке, искусстве или в спорте, не может не сказаться на психологических чертах личности, не может не изменить ее внутренней структуры и делает ее уже саму по себе незаурядной. Помните пушкинское: «...И средь людей ничтожных мира быть может всех ничтожней он. Но лишь божественный глагол до слуха чуткого коснется, душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел».

Да, в чем-то многие выдающиеся спортсмены выглядят заурядными, бесцветными, невыразительными. Но, говоря о личности в спорте, я не имела в виду только «высшее интеллектуальное начало», а проявление незаурядной личности в самых разнообразных средах. И вот с этой точки зрения жизнь среди «спортивных вершин», жизнь среди «молний» уже сама по себе не может не способствовать рождению вдохновения, появлению ярких, самобытных черт характера. Трудно представить себе «богом данного спортсмена» инертным, безразличным, скучным, «без изюминки». Пусть в нем не будет этого самого «интеллектуализма». Но он всегда и во всем останется личностью.

Личность – в науке ли, искусстве ли, спорте – это, как я понимаю, прежде всего незаурядность, живое общение с жизнью, жажда жизни. В чем бы она ни проявлялась. В мягкой ли, какой-то общечеловеческой улыбке Джо Луиса, в яростной политичности Кассиуса Клея, в неожиданных увлечениях гениального Пеле. В срывах трудного характера у Майорова, в темпераменте Инги Артамоновой, даже в зазнайстве одних и неуемном тщеславии других.

Но оставим в покое «звезды» и спустимся с небес на землю, к просто способным спортсменам.

Мы ведь с вами говорим не о спорте вообще, ни тем более о физкультуре. Мы говорим о так называемом большом спорте – на уровне мастеров спорта, на уровне национальных и олимпийских сборных команд. Мы говорим с вами о большом социальном явлении, о гордости нации, об известности, о славе, превышающей зачастую славу достойных, но, увы, безвестных ученых и художников. Следовательно, мы говорим не о простом «битье ботинком по мячу», мы говорим о деятельности человека, во многих отношениях определяющей его личную и общественную судьбу. Надеюсь, с этих позиций штанга покажется вам значительно «весомее», а бег на длинную дистанцию более целенаправленным.