А помполит Баранов знает, в чем дело, и уже заготовил радиограммку. Он диктует радисту: «Докладываем двтчк коллектив «РТ-190» выполнил план девяти месяцев тчк полны решимости завершить годовой план на 2 месяца раньше срока тчк Капитан Иванов зпт первый помощник Баранов зпт комсорг Фатеев зпт предсудкома Гайдай».

— И еще то же самое передай на Мурманское радио. Пусть редакция «Для тех, кто в море» сыграет нам что-нибудь для души. Моряки соскучились по женскому голосу.

А потом капитан попросил радиста включить всю сеть на корабле. Замигала зеленая индикаторная лампочка, и вдруг голос Левитана четко вышел из деревянной коробки и заполнил собой все судно: в Москве подписан договор о прекращении ядерных испытаний на земле, в атмосфере и под водой. Голос Левитана загремел над морем, и глупыши, летящие за кораблем и отдыхающие на волнах, с паническим галдением шарахнулись по сторонам.

Хорошо, когда диктор Левитан передает мирные новости. И вообще замечательно, траля море полярных широт, услышать вдруг по радио, что запущен спутник-19, что закончено оборудование новой мартеновской печи на Орско-Халиловском комбинате, а трактористы потушили пожар в степи возле кустанайского совхоза имени Павлова.

Когда слышишь далеко в море обыденный голос из репродуктора, представляешь всю страну, дышащую одним глубоким дыханием, стоящую возле одного огромного конвейера.

Голубая мечта — пельмени...

— Боцман! Где мой друг со шваброй? — истошно и насмешливо, как и всегда, когда он на вахте, вопрошает Олег Фатеев.

Друг со шваброй — это Юра Сигов (они вместе учились в мореходке). Сигов поднимается в рубку с Филей Паламарем. Сигов со шваброй из мокрых концов. Филя — с ведром. Они драят в рубке окна и палубу и продолжают начатый где-то разговор.

— Так ты не видел моей жены? — удивляется Паламарь. — А книгу «Собака Баскервилей» читал? Во какие глаза! Как тарелки. — Паламарь поднимает лицо от нактоуза, который ожесточенно надраивает, и глаза его застилает голубая мечта.

— Так она мне поднесет, говорю, на тарелке груздей, и откупорит четвертинку, и сама сядет рядом. Ах, Юра, не знаешь ты, что такое семейная жизнь!

Над палубой сушатся тралы с застрявшей в ячеях всякой мелкой живностью. Из шлангов бьет вода, и солнечные струи брызжут по палубе и смывают за борт всю скопившуюся за рейс грязь. Судно похоже на баню перед общественным смотром коммунальных предприятий. Свободные от вахты матросы прогуливаются на рострах в шикарных бобочках с короткими рукавами.

А Олег сидит на медном колпаке от компаса и зубрит определение поправок магнитного склонения по Полярной звезде. На задраенном трюме сидит Боря Борисов, умытый и удивительно притихший наш тралмейстер. Он занимается самообразованием. В журнале «Рыбное хозяйство» он читает статью под душевным заглавием: «Об уловистости орудий рыболовства».

Все, кто свободен от вахты, читают старые конспекты и перелистывают учебники. По приходе будет переаттестация.

Капитан Иванов прохаживается между самостоятельно изучающими, как классная дама, и спрашивает, все ли понятно.

— Вот и кончился рейс наконец, мисс уедет на беленькой шлюпке, — затягивает Олег и смотрит невинными глазами в сторону помполита. — А знаешь ли ты, Семеныч, что такое пельмени? Вон они, — вдруг вытягивает он руку и мечтательно смотрит перед собой. — Видишь, где уже полыхают неоновые палки ресторана «Арктика»? Только не там, а полрумба влево. Там сидит моя Валя и делает пельмени.

В волнах плещется солнце, и берегов пока не видно.

Наш кораблик кромсает форштевнем волну за волной и подминает их под себя. Возле вздернутого носа траулера развлекается семейство дельфинов. Дельфины торпедами выстреливают из пены и скрываются под форштевнем.

Капитан с помполитом подсчитывают в рубке, что за два года без слипового ремонта сэкономлено 58 тысяч рублей, а за полгода дано государству 48 тысяч рублей чистой прибыли.

Лица капитана и помполита серьезны.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.