Тайна Веллингтона

Томпсон не стал дожидаться требований о выкупе. )н немедленно объявил о вознаграждении в 400 тысяч марок за возврат картин и обещал не поднимать «никаких вопросов», если экспонаты будут добровольно возвращены. Но полиция обнаружила их прежде, чем был внесен выкуп.

Вскоре «бандиты от искусства» вновь заявили о себе – на Ривьере, где в местах, связанных с творчеством художников, создавались (в большинстве случаев на частные пожертвования) музеи, такие, как музей Леже в Био, фонд Маэта в Сан-Поль-де-Вансе или музей в Сан-Тропе с картинами из коллекции семьи Граммон.

13 августа 1961 года в Экс-ан-Провансе, родном городе Поля Сезанна, были похищены восемь шедевров мастера. Среди представленных на выставке 48 творений Сезанна находились полотна из коллекций Сан-Луи, Берлина, Цюриха, Кардиффа, включая всемирно известных «Игроков в карты» из Лувра.

Директора музеев и частные коллекционеры нередко считали, что благодаря всеобщей известности картин неприкосновенность их гарантирована: ведь их нигде открыто продать нельзя. Они упускали из виду ситуацию, когда картины могут быть приобретены супербогачами, которые для своих тайных собраний никогда не гнушались покупать украденные произведения. Многие значительные творения исчезли в такого рода «анонимных» коллекциях.

Возвращение картин Сезанна было ошеломляющим. В апреле 1962 года в парижской полиции раздался телефонный звонок: «В центре Марселя стоит брошенный автомобиль. Быть может, вы его повнимательнее обследуете...» Сотрудники уголовной полиции обнаружили оставленный автомобиль, на заднем сиденье которого лежало несколько пакетов, завернутых в газетную бумагу: восемь работ Сезанна!

Что же случилось, кто звонил в полицию? Страховая компания заявила о своей «полной неосведомленности». Искушенные же люди были убеждены, что состоялась сделка между ворами и страховой фирмой... прежде чем картины появились вновь.

Кража в Экс-ан-Провансе привела, кстати говоря, к сенсационному художественному открытию. Среди пропавших полотен Сезанна находилась картина «Сестра художника». При расчистке пострадавшего при краже портрета реставратор обнаружил на оборотной стороне другую, до сих пор неизвестную работу художника – незаконченный портрет крестьянки...

С возвращением в ноябре 1962 года картин, украденных в Сан-Тропе, широко задуманная полицейская акция могла считаться законченной. Картины были переданы владельцам. Однако в том, что касалось «авторов» и мотивов краж, остались сплошные темные места. Интерпол, к примеру, в течение нескольких лет охотился за таинственным главарем банды, которого два задержанных вора назвали своим боссом. Они именовали его Эдвард ден Пинзель или Эдвард Генри Эшовин и характеризовали как крупного знатока искусства. Человек этот, американец, обнаружен так и не был...

Можно считать весьма вероятным, что бандиты вымогали у владельцев или у страховых компаний высокий выкуп (с непременным условием молчания) и в качестве «ответной услуги» создавали предпосылки, чтобы экспонаты были найдены полицией.

И в случае с портретом работы Гойи вымогатели вскоре дали о себе знать, требуя выкуп...

Через десять дней после кражи агентство Рейтер получило письмо без подписи. Неизвестный автор сообщал, что полотно находится у него. «Портрет теперь или позднее будет продан; его возвращение возможно только после уплаты выкупа в 140 тысяч фунтов, которые должны быть переданы благотворительным организациям». Он заверял: «Никто в группе, которая замешана в этой истории, не имеет склонностей к уголовным действиям». В качестве доказательства подлинности своих предложений аноним дал точное описание тыльной стороны картины, включая текст на наклеенном листке, принадлежавшем художественной фирме, у которой в 1958 году временно хранился портрет. Он сообщал, что полотно, «не считая нескольких царапин сбоку», не было повреждено.

Розыски, предпринятые полицией, не дали никаких результатов.

В конце концов было объявлено о вознаграждении за любое сообщение, которое привело бы к поимке воров и возврату Веллингтона.

Почти через год прибыли три, естественно, анонимных, письма. Первое, проштемпелеванное 4 июля 1962 года в Ланкастере, было адресовано информационному агентству «Биржевой телеграф». Среди прочего в нем значилось: «Герцог устроен хорошо. О его температуре заботятся. Мы требуем безнаказанности и права беспрепятственно покинуть Англию. Фонд в полмиллиона фунтов должен быть собран». Затем последовало другое письмо – оно было передано в редакцию газеты «Ланкашир ивнинг пост»: «Мы ожидаем гарантии безнаказанности в течение двух недель – иначе одному богу известно, что произойдет с Гойей. Я не безумец, но портретом владеет мой эксцентричный шурин...»

Письма были немедленно доставлены в Лондон, в Скотланд-Ярд, где произвели общепринятые исследования: проверку отпечатков пальцев, почерка и бумаги, химические анализы. Однако они не открыли никаких новых путей к разоблачению преступников.

И вдруг...

В ночь на 11 июля 1962 года взломщики забрались в художественную галерею Джекьюса О'Хана и украли 35 картин общей обозначенной стоимостью в 4,5 миллиона марок. Среди них были 10 работ Ренуара, полотна Моне, Тулуз-Лотрека, Боннара и Пикассо.

Уже в тот же день лондонское страховое общество назначило за информацию, гарантирующую возвращение картин, вознаграждение в 230 тысяч марок. Если бы ворам удалось в качестве выкупа заполучить эту сумму, следовало опасаться, что этот пример найдет много подражателей, и в Англии мог бы возникнуть новый «фронт деятельности» для преступников.

Скотланд-Ярд немедленно информировал все фирмы страны, торгующие произведениями искусства, полицейскую и таможенную службы аэропортов и гаваней. Был подключен и Интерпол. Полицейские центры 76 стран получили фотографии украденных произведений.

Антиквар О'Хана, уроженец Испании, – известная личность в мире искусства, один из лучших знатоков французского импрессионизма. В 1956 году он организовал кампанию против подделок работ французских мастеров, а ими наводнены рынки Европы и Америки. Широкую популярность его имя приобрело в связи с предпринятым им актом протеста против продажи в Лондоне с торгов двух акварелей Гитлера. О'Хана вызвался купить оба «произведения искусства» за 500 тысяч марок, а потом сжечь их. Однако другой «заинтересованный покупатель» предложил более высокую цену...