Как и в Тибете, наблюдалась резкая разница температуры утром и в полдень. Рано утром приходилось кутаться, а в полдень мы раздевались чуть не догола.

Когда на полпути мы остановились, около деревушки Кийтам, отдохнуть и напиться чая, Сатана повстречался с каким - то старым приятелем, несколько лет тому назад надувшим его при продаже лошади. Как это всегда бывает, молчаливые и бесстрастные восточные люди подняли такой страшный шум и брань, что перебудили всю деревню. Оба спорщика гонялись друг за другом с кулаками, но дело кончилось без кровопролития, ибо оба они были трусами. В конце концов, они пришли ко мне, и я кончил дело тем, что туземца прогнал, а Сатану отправил вперед в путь. Мы прибыли в Намтце около 9 часов утра, но животные были столь измучены, что необходимо было остановиться на целый день. В Тибете, по его большим плато, обычный дневной переход, это 15 - 16 миль, а при благоприятных условиях удается сделать и два таких перехода за день, но перерезанный и скалистый характер Сиккима делает такой темп продвижения совершено невозможным. Две мили в час это хорошее среднее достижение, а больше 10 миль в день не сделаешь, особенно при подъемах.

Кроме того, мне хотелось, чтобы животные были свежи к перевалам. Мы разбили палатку на самом базаре, и, так как я путешествовал пока, как Европеец, то стал центром всеобщего внимания. В полдень местный помещик - «Хази», в сопровождении своего сына, пришел к нам с визитом. Посетители пробыли у нас не менее 4 часов - обычная продолжительность восточного визита. За это время Хази и его сын съели недельную порцию нашего сахара, и выпили несколько чайников чая. Хази и его сын были сиккимцы; большинство же жителей деревни, и все без исключения торговцы были непалийцы. Такой же состав и в большинстве деревень. Сиккимцы, как истые тибетцы, страшно ленивы, так что непалийцы, трудолюбивые, как пчелы, оттеснили их от множества занятий. Земли считаются за сиккимскими. «Хази», но земледельцы сплошь почти также непалийцы, и сиккимцы все более и более становятся трутнями своей страны. Можно сказать, что только власть Британского правительства мешает непалийцам завладеть страной и лишить сиккимцев их земли.

VII. Съемка Кашендцонга

На следующий день (12 января) мы продолжали наш подъем на гору, пока не достигли плато Дамтонга.

Дважды, уже во время дороги, у меня требовали предъявления паспорта, обстоятельство необычное раньше, очевидно, дорога в Лхассу с каждым годом становится все трудней. К счастью, пока я был под покровительством английского закона, все шло благополучно. Здесь я сделал свои первые снимки. Когда мы подымались все выше и выше по дороге, нам открылся великолепный вид на Кашендцонгу, гораздо лучший вид, чем из Даржелинга, и я этот вид снял.

Кашендцонга третья по высоте вершина, мира, - достигает 28.000 футов над уровнем моря, и Монт - Эверест только на 1.000 футов выше ее; так как Кашендцонга выделяется из великолепной панорамы Гималайских гор, на нее, вероятно, легче взобраться, чем на другие горы, но, пожалуй, много времени пройдет прежде, чем подъем на эту гору будет кем - либо организован.

Кашендцонга служит предметом всеобщего почитания в Сиккиме, и играет большую роль в местном буддийском богослужении; специальные церемонии и особые священные танцы исполняются в честь горы; предания указывают, что в недавнем еще прошлом эти церемонии сопровождались человеческими жертвоприношениями.

VIII. Дорога направо

От Дамтанга дорога разделяется: налево идет путь в большой Монастырь в Пемайантце, направо дорога в Гак - ток, столицу Сиккима. До этого момента, все мои спутники были уверены, что я пойду на Пемайантце, мне же следовало идти на Ганток. Так как я еще не хотел открывать своих планов, я ограничился сообщением слугам, что Найта еще не будет дней 10 в Помайантце, а потому мы можем повернуть направо, пройти несколько дней в этом направлении, ознакомиться с неизвестными еще частями центрального Сиккима.

Дорога была очень тяжелая, мы не сделали и половины нашего дневного пути, как животные стали останавливаться, и их приходилось погонять. Тогда конюх дал каждому из животных по хорошему глотку крепкого чая, обычное в подобных случаях средство Сиккимцев. К моему удивлению, животные охотно выпили чай, и бодрее пошли дальше.

При этом мул постарше, самка, прозванная нами «парижанкой», так развеселилась, что помчалась в скан и, в своем стремлении к игривым скачкам, разбила ящик, в котором хранилась наша скудная, тщательно оберегаемая провизия. Вскоре после поворота наша дорога перешла в крутой спуск; мы спускались ниже и ниже, прошли деревни Теми и Тарко, от которых к северу виднелись перевалы в Тибет, и, наконец, достигли долины, по которой мчится река Листа.

Проход, к которому я направлялся, образуется именно рекою Тистой, но до него было еще несколько дней тяжелого пути.

(До след. номера).

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.