Степан Халтурин

- А ты где динамит - то держишь во дворце?

- Под подушкой...

- Под подушкой. Ну вот - все дело тут ясно... Ты отравлен динамитом, Степан, - от динамита испарения идут ядовитые, ими ты дышишь, оттого и трещит голова. Динамит надо спрятать в сундук...

- Это чтоб при обыске новом жандармы накрыли, - с раздражением ответил Степан...

- Нет, уж лучше я потерплю...

И все замолчали. Увидели ясно, что Степан осмотрительней их. А когда уже вечером возвращался Степан во дворец, его задержала дворцовая стража, стала обыскивать, но ничего не нашла, - по счастью Желябов динамит на сегодня не выдал.

Новый обыск встревожил Степана больше, чем первый.

- За мною следят...

И подумал, что в подвале уже все перерыто. Но вот и подвал, к кровати своей подошел, пощупал - на месте лежит динамит. Значит, в подвале еще не было обыска. А когда свои рассказали, что при входе во дворец теперь обыскивают всех, еще пуще Степан призадумался - станет трудней динамит проносить, придется хитрить.

Извелся Степан. Нервы так натянулись, что лопнуть могли и тогда... все пропало. Не мудрено: - заставляла опасность хитрить, надежда сменялась тревогой, а тревога надеждой, и так без конца. И казалось, что не выдержит он, нервы ослабнут, заметят игру и все обнаружат.

А тут кашель стал еще донимать, глаз не смыкал по ночам, - а утром снова игра, снова Митроха, разговоры с жандармом, его дочка - пухлая девка, игра в женихи и ко всему Желябов торопит, гонит, чтоб скорей, злится, когда скажешь ему, что не готово, подходящего случая нет.

- Чего ты торопишь. Сам знаю не хуже тебя. Динамита надо пятнадцать пудов, а у меня не больше двух с половиною да и случая нет подходящего... Сказал - подожди - ну и жди, сам скажу, когда случай придет, и Степан, нервно взяв динамит, зашагал от Желябова прямо к дворцу. А у дворца динамит под рубашку, хотя знал, что на карауле свой человек, солдатик знакомый, специально сдружился по этому случаю.

Прошло рождество. Успокоилась стража, во дворце стало тише, как будто забыли про крест над столовой, стало спокойнее. А тут жандарм со свадьбой пристал, стал торопить, чтоб скорей, чтоб девку не мучил. Чтоб с жандармом не было ссоры, пришлось время назначить - перед масляной свадьбу решили сыграть. Как ни противна была вся комедия эта, но согласиться Степану пришлось, - думал, что к масленой уже будет все сделано. Но случай все время не шел. И опять по ночам, когда шел на свиданье к Желябову, фразу бросал мимоходом привычную:

- Сегодня нельзя... не вышло...

И снова то, что вчера... Дошел до предела Степан, - стали силы совсем покидать.

Но тут слух пошел по дворцу, что вскоре жду г. именитого гостя, какого - то принца, кажись, жениха для царевны, и что будет по этому случаю пышный обед, а потом бал. Подтянулся Степан, силы последние стал собирать, начал готовиться. Объявил столярам, что «мальчишник» свой назначит в тот вечер, когда принц приедет во дворец. Ведро водки поставить решил, а чтоб весело было, и никто не мешал, в трактире « мальчишник» справить решили. Стали готовиться: готовились сверху - и снизу готовились.

Настал день. Шла с утра суета: ко дворцу подлетали кареты, летели гонцы, шевелился дворец, а внизу столяры шевелились. Выдал деньги Степан, и летели к трактиру товарищи, готовились к вечеру. Один только Степан ко всему как - будто был безучастен, трясло в лихорадке его, боялся, что силы оставят.

- Эдак тебя расхворало, Митроха... Тут дело такое, а ты свесил свой нос...

- Ничего, все пройдет... стаканчик перцовки дадим, и снимет рукой лихорадку, - утешали Степана.

Стало время к вечеру клониться... Движение стало сильнее, столяра торопили. Но, наконец, все в трактир подались. Ушел и Степан с столярами, но вернулся с дороги, как будто что - то забыл. Пошел во дворец.