« Будьте, как Коверда!...»

- Слушай, Николай, - (говорил Ефремов Павлушкову, - что же думают честные студенты? Неужели примиряются со всей этой вакханалией или потихоньку в своем уголке ожидают, как бараны, пока их не потянут на бойню. Неужели нет теперь смелых юношей, которые собрались бы уничтожить несколько наиболее нахальных шпиков из студенчества, членов разных этих комиссий, раз уж не могут добраться куда - либо повыше, до всяких наркомов, заправляющих этой сволочью. Я уверен, что несколько таких убийств сразу же изменили бы картину...

Николай Павлушков слушал внимательно и благоговейно. За окном в саду раздавались хлопушечные выстрелы: это молодежь упражнялась в стрельбе ни монте - кристо. Сегодня монте - кристо в саду, завтра - револьвер на улице.

- Встретив однажды в Киеве машину Ворошилова, - рассказывает Павлушков, - когда он приехал, кажется, на маневры, я очень жалел, что у меня не было оружия, иначе бы я, конечно, учинил покушение на этого наркома.

Но оружия, кроме монте - кристо, не было. Не было у СУМ'а и более важного оружия: нечем было привлечь на свою сторону молодежь... « Дела и дни» СУМ'а проходили в бессильной, клокочущей внутри безвыходной злобы и ненависти. Когда в Софиевском соборе автокефальные попики - члены СВУ - устроили замаскированную панихиду по Петлюре, Павлушков отстукал на машинке сотню прокламаций и вместе с Матушевским разбросал в толпу. Это было почти единственное конкретное действие молодой контрреволюции. Сбросили петлюровские листовки, а дальше?.. Ефремов разжигал воображение, подзуживал к террору, но не было средств - не только оружия, не было исполнителей, не было людей. Павлушков, Матушевский, снова Матушевский и: Павлушков. Заколдованный круг безлюдья! Мечты о « героических» убийствах не привлекали особенных симпатий молодежи. На бесплодную наживу националистической романтики еще мог кое - кто клюнуть, да и то романтика советской действительности оказалась сильнее и развалила ТЗО. Где было искать подходящих людей для СУМ'а? Ясно - по ту сторону комсомола. Комсомол представлялся СВУ и СУМ'у злым демоном, обуявшим молодежь. Ефремов считал, что комсомол - это « настоящее болото, из котором пышным цветом произрастали подлость, изменничество, беспринципная тупость» И « принципиальные умницы» из СУМ'а ненавидели комсомол всеми фибрами души. Они готовили покушения на отдельных рядовых комсомольцев. Даже пионеры своими красными галстуками приводили в ярость Националистически - фашистских бычков.

А все те, кто оставался « по ту сторону» за порогом комсомола, рассматривались СУМ'ом как потенциальные, возможные союзники. И сюда, в первую очередь, была направлена их работа.

- Молодые кулаки, пролезающие в вузы, - самый подходящий для нас материал, - учил Павлушкова Ефремов.

Социальный состав СУМ'а показывает, что подбирались « сумовы сыны» именно в противовес комсомолу как классовой организации. Его вожди: Павлушков - сын священника и Матушевский - сын помещика, и это не случайно. Но даже этот состав был крайне ограничен - резервов нечем было пополнять.

- Мы работали в пустоте! - признается на суде Павлушков.

- Скажите, - спрашивает его прокурор, - рабочая молодежь была у вас в организации?

- Нет, не было ни одного рабочего, хотя мы этого очень добивались.

Для прокурора все ясно, для истории - тоже. Они больше вопросов к подсудимым не имеют.

Приговор, который вынес суд, быть может, немного уже запоздал, история свой приговор уже вынесла.

Боевая фашистская террористическая организация украинской буржуазной молодежи (СУМ) задохнулась в собственной ненависти, в бессилии, в пустоте.

« Мы работали в пустоте» - ведь это приговор самим себе!

На скамье подсудимых сидят трупы. Их гальванизировала ярость классового врага, но их раздавила живая творческая действительность советской рабоче - крестьянской Украины.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.