Через несколько дней Патоличев погиб.

— Дарили ли вы еще кому-нибудь свое боевое оружие?

— Да, председателю Компартии США Уильяму Фостеру. Владимир Ильич Ленин пригласил меня на заседание конгресса Коминтерна. Перед началом работы группа делегатов, в числе их и я, окружила Ленина. Тут был и Фостер. Ленин сказал: «Это товарищ Буденный, наш кавалерийский начальник». Сначала разговор шел о Красной Армии, а потом Фостер кивнул на шашку, спросил: «Что это у вас за оружие?» Я ответил, что капиталисты всего мира шли на нас войной, пытались задушить Советскую власть. Вот и били всех, шашками рубили. Это — наше оружие для защиты республики. «А вам не будет жаль, если я попрошу подарить ее мне?» — спросил Фостер. «Нет, не жалко, — отвечаю, — только вам надо научиться владеть этим оружием».

Ленин, слушавший ваш разговор, попросил показать гостю, как надо рубить и как защищаться. Я вынул шашку из ножен. Фостер воскликнул: «О, это опасная штука! Вы правы, товарищ Буденный, надо уметь обращаться с нею». Тут же я отдал Фостеру шашку. Он сказал: «Спасибо, я буду хранить ее как символ революции в России».

Много лет спустя, — продолжал Семен Михайлович, — Уильям Фостер приехал в СССР и лечился в санатории «Барвиха». Я тогда тоже там находился — в соседней палате. Однажды мне сказали, что Фостер просит меня зайти к нему. Мы долго беседовали, вспоминали Ильича и тот волнующий эпизод... На прощание обнялись, как старые друзья.

Есть у маршала Буденного и другие шашки, очень дорогие для него.

Так, например, за личную храбрость и мужество в боях с Врангелем РВС Южного фронта наградил С. М. Буденного боевым оружием — серебряной шашкой.

— Врангель, — сказал Буденный, — потерпел жестокое поражение. Позже в своих мемуарах он писал, что ему удалось на 126 судах вывезти из Крыма 145 693 человека, не считая судовых команд. Врангель изрядно приврал: ведь с ним бежали не солдаты, а царские чиновники, капиталисты, помещики — остатки сметенных революцией эксплуататорских классов. На долю боевых частей остается немного. По нашим данным, Врангелю удалось эвакуировать вместе с беженцами всего 83 тысячи человек. Подавляющее большинство врангелевских солдат или погибли в бессмысленном бою, когда Врангель отверг ультиматум советского командования, или попали в плен. После окончания боев в Севастополе меня и Климента Ефремовича Ворошилова наградили именным революционным оружием.

Позже, в 1921 году, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов наградил «командующего 1-й Конной армии товарища Буденного Семена Михайловича, руководившего действиями 1-й Конной армии, оказавшей неоднократно решительную поддержку другим частям Красной Армии на Юго-Западном, Западном и Южном фронтах, высшей воинской наградой, установленной в настоящее время, — почетным огнестрельным оружием с орденом «Красного Знамени».

— Жизнь памятна не только наградами, — после небольшой паузы сказал Буденный. — Орден, медаль, шашка — это всего лишь вехи в жизни. Мы шли в бой за революцию, и никто из нас не думал о славе или наградах. Мы присягали партии, Ильичу. А присяга — это не обещание, а долг. На XVI съезде комсомола я восхищался нашей замечательной молодежью. И подумал тогда: шашка моя попала в надежные руки. Верю, что подвиги дедов и отцов они преумножат.

Потом разговор у нас заходит еще об одной уникальной шашке. В опубликованной в 1967 году статье А. И. Микояна «В Чечне» описывалась поездка А. И. Микояна, К. Е. Ворошилова, С. М. Буденного и М. К. Левандовского в январе 1923 года в Чечню (она входила тогда в состав Горской республики) для провозглашения автономии чеченского народа. В Урус-Мартане состоялся митинг, на котором выступили К. Е. Ворошилов и А. И. Микоян. Затем взял слово С. М. Буденный. С большим подъемом он рассказал о подвигах Красной Армии в гражданской войне, о победах, одержанных над Деникиным, Колчаком, Врангелем.

«Чеченцам явно импонировал вид Буденного, — пишет в своих воспоминаниях А. И. Микоян. — Они с интересом и симпатией смотрели на него, внимательно слушали. Было слышно, как то здесь, то там чеченцы с восторгом произносили на своем языке: «Большой генерал!» ...Буденный оделся в полную военную форму. На боку висела шашка эмира бухарского, сверкавшая серебром и разноцветными камнями. Широкая красная лента, перекинутая через плечо, ярко бросалась в глаза. В общем, Семен Михайлович своей подтянутостью и некоторой торжественностью производил эффектное впечатление, не говоря уже об осанке и натуральных буденновских усах».

Один из читателей «Смены» прислал в редакцию письмо с просьбой рассказать о шашке эмира бухарского. Этот вопрос я и адресую Семену Михайловичу.

— Точно написал Анастас Иванович. Было такое. Я обычно никогда не расставался со своей боевой шашкой, а тут Анастас Иванович посоветовал мне надеть шашку эмира. «Пусть все видят, что Советская власть покончила и с эмиром бухарским», — поддержал его Ворошилов. Ну, я и надел эту самую шашку.

Вы, наверно, слышали, — продолжал маршал, — что эмир бухарский Саид Алим-хан был единовластным правителем Бухары. Алим-хан жестоко эксплуатировал трудовой народ, из года в год увеличивал налоги и поборы. Когда вспыхнуло восстание, части Красной Армии пришли на помощь революционным массам. Операциями на Бухарском фронте руководил Михаил Васильевич Фрунзе. 2 сентября 1920 года штурмам был взят дворец Регистан — твердыня бухарского эмирата. Свергнутый Алим-хан бежал в Афганистан.

Теперь о том, как попала ко мне эта шашка. После разгрома Врангеля группа командиров, в которую входил и я, по приглашению Фрунзе поехала в Ялту. Остановились в бывшем дворце эмира. Там нам рассказали об этой шашке. «Где она? — спросил Фрунзе. — Давайте ее сюда». Шашку принесли. Михаил Васильевич долго рассматривал ее, а потом, глядя на Ворошилова, сказал: «Кому бы ее подарить, а?» Подошел ко мне и говорит: «Вам дарим, Семен Михайлович. Пусть она войдет в вашу коллекцию».

Раз уж речь зашла о Врангеле, — продолжал маршал, — расскажу еще один эпизод. У Врангеля был любимый конь Цилиндр. На этом белом жеребце «черный барон» собирался въехать в Москву. Но он так спешно бежал из Севастополя, что оставил и свою конюшню. Во время гражданской войны известный на всю Россию Стрелецкий конный завод был разграблен белогвардейцами, и один из его знаменитых жеребцов по кличке Цилиндр оказался у Врангеля. Ревком Севастополя подарил коня мне. Несмотря на трудности военного времени, удалось переправить жеребца на конный завод. Цилиндр стал родоначальником новой породы терских лошадей.

Хочу пожелать читателям «Смены», всей нашей замечательной комсомолии, — сказал в заключение нашей беседы Буденный, — помнить о революционных, боевых и трудовых традициях нашего народа. И не только помнить — на деле преумножать их.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.